Сибирские огни, 1984, № 4

ных философских рассуждениях, восклицая при этом: «Что говорить! Такие выводы может понять только немец! Вы, новозеландцы, не способны на такое — для этого вы слишком похожи на британцев». И я думаю, что он был прав. Вот почему я приступаю к этому рассказу с некоторым трепетом: он является чисто но­ возеландским, но будет ли он так же понятен для людей других стран? И ес.чи я все-таки пытаюсь рассказать эту историю, то только потому, что в ней, на мой взгляд, отражается частица того «духа Антарктиды», о котором мы столько спорим. История начинается давным-давно на задворках маленькой пригородной фабрики в Крайстчерче, которая занималась изготовлением «садовых гномов». Как-то летом во время школьных каникул управляющий нанял маленького мальчика помогать рас­ крашивать глиняных гномиков в яркие цвета для продажи в прифабричном мага­ зинчике... Когда Генри Сандерленд — так звали мальчика — вернулся в школу, в его глазах появился новый необычный блеск. Но здесь я должен объяснить, что же такое «садовый гном». Это декоративная фигурка, которую можно встретить сидящей на газоне или около маленьких озер с золотыми рыбками в ухоженных новозеландских садах. Гномы — представители той же декоративной мишуры, что и висящие на стенах ярко раскрашенные деревянные бабочки, глиняные фигурки фламинго и так далее. Почти всегд а— это маленькие старички, обладатели пухлых животиков, белых седых бород и обвисших красных шапок, мирно сидящие или на каменном грибке, или у садового пруда с маленькой удочкой, а чаще — и там и там. Они давно уже стали воплощением дурного вкуса. Я не знаю, что именно у вас, русских, является эквивалентом подобных вещей, но думаю, что они должны быть». Как же не быть! Были и кое у кого и поныне есть кошечка-копилка или коврик с целующимися лебедями. «Впервые я познакомился с Генри Сандерлендом в 1976 году, когда заменил его в должности дизайнера в архитектурной студии. В это время он собирался в Антарктиду. Его мания к «садовым гномам» обнаруживала себя сразу: все стенки студии были по­ крыты их изображениями, да и сам он чем-то напоминал гном а— отрастил окладистую бороду, был сговорчив и покладист, очень любил сидеть, болтая ногами, с таким доб­ родушным выражением лица, что невольно приходила в голову мысль, что для полноты картины не хватает только удочки и персонального грибка_ Как-то вечером, как раз пе­ ред его отъездом, он поделился своим планом высадки гнома на Южном полюсе — и с этого момента я стал его друг до гроба. Крайстчерч, или как зовут его американцы — Чи-Чи, служит последней базой аме­ риканской операции «Дип Фриз» («Глубокий холод») перед полетами и морскими пере­ возками на американскую станцию Мак-Мердо. Отсюда же отправляются в свой даль­ ний путь и наши антарктические «киви». Киви — это длинноклювая бескрылая птица, символ Новой Зеландии. Так же зо­ вут себя и новозеландцы: «киви пипл»—«люди киви». Новая Зеландия имеет на ост­ рове Росса, неподалеку от станции Мак-Мердо, свою собственную станцию «База Скотта» («Скотт Бейз»). Б летнем сезоне на этой базе ведут полевые исследования около шестидесяти мужчин и женшин, из них около пятнадцати остаются на зимовку. Вместе с американцами с визитами на станцию Восток прилетают и некоторые «киви». Я не уверен, является ли это своеобразной дипломатией со стороны американцев, но каждый год они предоставляют возможность мелким фирмам подработать на са­ молетах их военно-морского флота и самой станции Мак-Мердо в качестве обслуживающего персонала (иными словами, мыть посуду и подносить пищу). А по­ скольку шансы попасть на Скотт-Бейз у молодых новозеландцев очень малы, требуется большая специализация и опыт. Конкуренция разгорается, в основном, вокруг мест на продовольственных самолетах, несмотря на несколько унизительный характер предсто- ящей работы. Нам обоим — Генри и мне — удалось завоевать места в партии счастлив­ чиков (30 человек максимально), и это в наши-то почтенные годы! Но что делать, художнику, будь то, наверное, сам Кент или Рерих, попасть в Антарктиду практически совершенно невозможно... Генри столкнулся с большими трудностями, когда захотел высадить своего гнома на Южном полюсе. Только благодаря упорству и вынужденной хитрости ему удалось наконец удовлетворить свое жгучее желание. Эта операция по высадке гнома была проведена совершенно нелегально, так как Генри в своем полете на полюс выступал в роли... американского ученого.