Сибирские огни, 1984, № 4

филиала. Интересно, что спустя несколько десятилетий, уже в наше время, театры вернулись к лучшим пьесам, поставлен­ ным ими в военные годы, и вахтанговцы снова показали «Фронт», а омичи-—«На­ шествие», которое в 1942 году ставил Бо­ рис Евгеньевич Захава. «Следствием, процесса сближения двух коллективов и явилось приглашение ме­ ня...— писал он позднее.— Я работал сов­ местно с режиссером-педагогом Щукин­ ского училища профессором Т. М. Шухми- ной-Щукиной. Она помогала добиваться от омских артистов психологической прав­ ды на сцене, убирать штампы». Подводя итог этому сотрудничеству, Б. Захава писал (в «Омской правде», уже в 1973 году): «...в коллективе областного театра я нашел самые^ благопрятные ус­ ловия для увлекательной работы: большое чувство ответственности у каждого участ­ ника постановки, внимание и творческую пытливость, а также готовность отдать все свои силы на создание спектакля, на­ сыщенного горячей любовью к Родине и жгучей ненавистью к проклятому врагу. ...Играли хорошо, правдиво, сильно. Вся семья Талановых была на достойном уров­ не: и отец (Н. Н. Колесников), и дочь (Е. Н. Кузнецова), и Федор (Д. М. Коз- ловскийЬ и Аниська (О. В. Шевенкова)». Здесь нет преувеличения, стремления ска­ зать лишь приятное о своих товарищах по работе. Омичи действительно не только учились у вахтанговцев, но и старались подтянуться до их уровня. «Нашествие» было таким спектаклем. Настроение «На­ шествия», его тревожный ритм, его гнев и его боль живут во мне и сорок лет спу­ стя. Так поддерживали друг друга, так ра­ ботали. Сегодня — спектакль у омичей, завтра — у вахтанговцев. Утром шефский концерт дают одни, вечером — другие. Отправляется на фронт первая бригада вахтанговцев, а буквально через неделю едут омские артисты. И на занятиях по военной подготовке во дворе театра — в одном строю, под командой Бориса Мит­ рофановича Шухмина: он прошел граж ­ данскую. Удивляться ли после этого, что официальные документы нередко касались сразу двух коллективов? Что и говорили о них чаще всего как о едином целом, че­ му название — театр?.. Здесь необходимо рассказать и об Ом­ ском ТЮЗе, которому в первый год войны очень помогал Николай Павлович Охлоп­ ков. Театр был совсем молодой, его органи­ зовали за несколько лет до войны. Б кон­ це сорок первого в Доме учителя, где он тогда обитал, появился новый режиссер — Елена Ивановна Зотова, жена Н. П. Ох­ лопкова. Два спектакля сделала она — «Осаду мельницы» по Э. Золя и «Тимура и его команду» А. Гайдара, и в обоих случаях вместе с нею работал Охлопков. Он все переиначивал на свой лад. В «Оса­ де мельницы» Елена Ивановна провела только «застольные» репетиции, а спек­ такль ставил фактически Николай Павло­ вич. Антифашистская направленность его не вызывала сомнений, хотя он и расска­ зывал о франко-прусской войне 1870—1871 годов. Но тема сопротивления. которое оказывало немецким оккупантам население, звучала необыкновенно акту­ ально, и Охлопков с головой окунулся в постановку. Особенно кропотливо работал он с не­ опытными еще тюзовскими артистами. Много внимания . уделял Надежде Сахар­ ных, игравшей одну из главных ролей — Франсуазы. Была там такая сцена: Фран­ суазе надо сделать выбор — боши поща­ дят ее отца-мэра, если она предаст своего жениха Доминика, боровшегося с ними. Кажется, все выходило у Сахарных как нельзя лучше, сидевшие в зале на репети­ ции артисты даже плакали, а Охлопков был недоволен, заставлял снова и снова повторять эпизод. Когда наконец добился своего, стремительно сбросил пальто (в театре был дикий холод, репетирвали в зимней одежде), поднялся на сцену, по­ целовал артистку. Потом объяснил: «У нее были не те глаза...». В «Тимуре» Е. И. Зотова была уже бо­ лее самостоятельной, но без советов мужа все равно не обходилась. Когда на репе­ тиции что-нибудь «заедало», говорила обычно: «Оставим это. Коля придет — он поправит». Надежда Сахарных играла в этом спек­ такле Тимура, самый молодой артист ТЮЗа Анатолий Розенберг— Квакина. Был эпизод: Квакин с компанией видят направляющегося к ним Тимура. Охлопков посоветовал: «Ты его встречай песенкой», — и подсказал какой. Попробовал, но Ни­ колаю Павловичу не понравилось. «Сделай вид, что играешь на чем-нибудь, на бала­ лайке, например;— потребовал он.— И си­ дишь не как Квакин, подогни ногу». По­ дошел, показал, как это делать. Товарищи сотом шутили: «Ты, Толя, эту ногу месяц не мой — за нее сам Охлопков держ ал­ ся...». Рука у Николая Павловича в самом деле оказалась счастливая: «Тимур» стал любимым спектаклем омских мальчишек и девчонок. А Анатолий Розенберг вскоре ушел на фронт. Вернулся с двумя ордена­ ми Славы. 13 Последняя премьера сорок второго го­ д а — «Фронт». Театр словно ждал его. В августе пьесу Александра Корнейчука опубликовала «Правда», а уже 10 сентяб­ ря омская газета сообщила, что Р. Н. Симонов берет ее к постановке. Дикий, Охлопков — теперь его очередь... В инфор­ мации подчеркивалось: «Работа над спек­ таклем начинается сегодня». ...Долго сидели в тот вечер Дикий и Рындин у Рубена Николаевича, а ночью надумали идти в театр — надо было ре­ шать с оформлением. Взяли с собой и Женю Симонова. С трудом попали в зал, где-то достали коптилку и при тусклом све­ те ее увидели на сцене стол с графином воды, трибуну. Днем здесь проходил ми­ тинг бойцов, отправлявшихся на фронт. «Вот форма!» — воскликнул Рубен Нико­ лаевич. Возможно, он в эту минуту вспом­ нил вахтанговскую «Свадьбу» — в ней действие тоже разворачивалось вокруг стола, перСоььажи подавались крупно, под-