Сибирские огни, 1984, № 4

Вот стихотворение, оно-то уж никак не вписывается в легенды о Хлебникове как о человеке не от мира сего, настолько современно,- ' НЕ ШАЛИТЫ Эй, молодчики-купчики. Ветерок в голове! В пугачевском тулупчике Я иду по Москве! Не затем высока Воля правды у нас. В соболях-рысакак. Чтоб катились, глумясь, Не затем у врага Кровь лилась по дешевке. Чтоб несли жемчуга Руки каждой торговки. Не зубами скрипеть Ночью долгою, Буду плыть — буду петь Доном-Волгою! Я пошлю вперед Вечеровые струги, Кто со мною —в полет? А со мной —мои друга! И еще одно стихотворение. Оно стоит многих томов. Это стихотворение откры вает большого поэта. Становится как-то неважно — ходил ли он с наволочкой, пол­ ной поэм, или проводил дни в тиши библиотек над томами, изучая мифы орочей и верования древних славян. Не комментируя это стихотворение, хочу отметить толь­ ко о д н о— мифологическую, фольклорную его обоснованность, коренную укреплен- ность в языческом сознании, ясно и ярко сказавшуюся в этих строках веру в незыб­ лемость природного мироустройства, сознание абсолютности законов, по котррьдм живет живое, сознание того, что Добро никогда не может быть понятием относительным... КОГДА УМИРАЮТ КОНИ - ДЫШ.АТ , КОГДА УМИРАЮТ ТРАВЫ - СОХНУТ, КОГДА УМИРАЮТ С О Л Н Ц А -О Н И ГАСНУТ. КОГДА УМИРАЮТ ЛЮДИ - ПОЮТ ПЕСНИ Следы мамонтов мифа, космический стрелок орочей, светлая драматическая сказка «Снежимочка», полная чувствования славянского язычества,— это побудило меня перечитывать нашего неведомого-известного поэта. Но все время я видел его пристальное внимание к деревьям, к Древу. Эта мелодия, мелодия растений, не прерывается в стихах Велимира Хлебникова — от сотен строк, подобных такой; «я был березой, у которой порезом ранен был висок» до стихотворений, где растения главенствуют, до путевых образов, каким мне видится строка «тополя серебрятся стаей парусов». Соединение, совмещение, поиски общности Европы и Азии, поиски единого истока культуры, чтобы из этого истока, из этого семени попытаться вырастить Древо, объединяющее все культуры во имя будущего человечества. И все это работа гениального исследователя, мужественного экспериментатора, ставившего опыты на себе, на своем воображении, и вся его творческая и человече­ ская судьба — опыт са.мого чистого и честного служения слову, «Во всех вещах Хлебникова бросается в глаза его небывалое мастерство... Штукарство мало интересовало Хлебникова, никогда не делавшего вещей ни для хвастовства, ни для сбыта... Биография Хлебникова равна его блестящим словесным построениям. Его биография — пример поэтам и укор поэтическим дельцам...»— так писал о В. В. Хлебникове В. В. Маяковский. Внимание к мифам орочей — следствие не только устремленности поэта к объе­ динению культур, но и путь ьс обогащению русской литературы. Х.тебников намечал пути к возвращению в поэтический обиход того, что было забыто или поспешно отторгнуто суетой литературного обывания и скольжения по поверхности слова. Его внимание к мифам— следствие естественного понимания поэзии, художественной мысли вообще, как дела, которое призвано не отражать мир в слове, а возрож­ дать его. Хлебников поставил сложный опыт по включению частички наследия орочей а русскую словесность. Хлебников был одним из !ьровозвестников будущего братства русской литера туры и литератур народов Зауралья, Сам Велимир Хлебников в статье «Свояси» так характеризовал эту сторону — идею своего творчества;