Сибирские огни, 1984, № 4

— Да...— сказал парень и закурил. Папироса казалась совсем тоненькой в его толстых губах.— Да-а,— протянул он.— А теперь как... живешь? — Ничего,— засмеялась Оленька.— После школы на бумажный комбинат пошла. Вот в отпуске. — Да-а,— опять протянул он и шлепнул папиросой по луже. Они пошли дальше. Парень думал о том, что сегодня воскресенье, что в Лисино его ждет Валентина, баба что надо, думал о том, что вот уже конец апре­ ля, а тепла нет, что девчонка эта хорошенькая, и надо бы сказать ей что-то ласковое, да может подумать — из жалости. Оленька осторожно ступала следом, шаг в шаг, инйгда погляды­ вая на широкую спину парня; ей казалось, что он сердится на нее, на чемодан, на лужи и ветер. Наконец она решилась спросить: — Вам тоже в Ивановку? — Нет, в Лисино. — А это где? — Там,— кивнул парень вправо. — Значит, вы будете возвращаться? — Придется. — Мне очень неудобно,— сказала Оленька, забегая вперед,— что я задержала... — Да ладно,—• перебил он,— это ничего. — Вы, наверное, потому и сердитесь на меня? — спросила Олень­ ка, опять шагая следом. — Я не сержусь. — А почему сердитый? — Такой есть. — Суровый? — Может. — Далеко еще идти? — спросила Оленька. — К заходу придем. А ты к кому в Ивановку? — К тете. К Некрасовой Татьяне Васильевне, может, слыхали? — Да? — парень остановился.— К Некрасовой? Тетке Татьяне? Вот смех... — Почему смех? — Да нет, это я так. Совпадение вышло. Соревнуемся мы с ней. — Так она доярка, а вы? — Ну, я-тоже... дояр. Оленька с интересом глядела на парня. — Надо же,— сказала наконец она.— А трудно работать? — Да так,— буркнул он, смущенно отворачиваясь и хватая чемодан. —А ведь тетя Таня знатная доярка, о ней в газете писали,— ска­ зала Оленька.— С ней, наверное, трудно соревноваться? Парень промолчал. — Дайте мне авоську, неудобно с пустыми руками. Тогда он поймал ей воробья. Тот бежал по дороге, волоча крыло, и парень накрыл его кепкой и так, в кепке, подал Оленьке. Воробей был без хвоста, растрепанный, мокрый. Вскоре он обсох, осмелел, высунул голову и посмотрел черным глазом на небо и на Оленьку — привычно, смело. Оленька тоже посмотрела на небо, на густую посад­ ку вдоль дороги, на парня, крепко шагавшего впереди, и ей захоте­ лось, чтоб и у нее получилось это привычно и смело. Только сейчас она поняла, как хорошо кругом. Деревья в посадке уже начали просыпаться, их серо-коричневые ветки были окутаны зе­ леной дымкой распускавшейся листвы. На ближайших кленах мож­ но было разглядеть целые гроздья красноватых почек, кора на топо­ лях совсем зазеленела, а на неизвестных Оленьке раскидистых деревь­ ях покачивались в солнечном свете длинные кружевные сережки.