Сибирские огни, 1984, № 3

ферме, но мы телььсо запахиваемся наскоро, хватаем огнетушители, лопаты, ломы и выскакиваем из балка. От ДЭС навстречу нам, уже бегут-ребята. Пожар! Что может быть страшнее пожара на судне или на антарктической станции? Ураганные ветры, сверхнизкие температуры настолько; затрудняют спаса­ тельные работы, что иногда люди гибнут буквально на глазах у многочисленного коллектива. На нашей зимовке однажды уже была предпосылка к пожару. Разгерметизиро­ вался и задымил ТЭН (трубчатый электронагреватель), предназначенный для разо­ грева соляра перед подачей из наружных топливных емкостей в здание ДЭС. Пожар на ДЭС в условиях зимовки на Востоке — это самая настоящая катастрофа. Потеря ДЭС не только полностью перечеркивает выполнение всех научных программ. Правда, на случай такой катастрофы есть аварийный домик с соляровым отоплением, но малейшая слу­ чайность — и люди останутся на восьмидесятиградусных морозах, а в условиях поляр­ ной ночи помощи ждать совершенно неоткуда; ни один тягач и самолет на Восток полярной ночью не пробьется. Тот пожар оказался пустяковым. Дым сразу заметили механики и сами быстро вытащЯли из бака «закоротивший» ТЭН. Тем не менее Струин издал грозный приказ, и целый месяц мы повторно слушали курс противопожарной безопасности. На этот раз люди бегут со стороны ДЭС. Немного успокаиваемся — пожар не там. Искры взлетают за буровой. Там находится заметенное снегом старое здание электростанции. Долгое время оно используется как склад. Буквально на днях мы перетащили оттуда аппаратуру астрономов (около сотни ящиков) и все станционные фильмы. Там же я хранил и взятые у зимовщиков пробы крови и слюны. Контейнер с пробами тоже был перенесен вместе с приборами астрономов. Однако весь склад забит различными реактивами, досками, бумагой: А самое главное, ветер дует в сто­ рону буровой, и ее фанерная обшивка, просмоленные копры вышек могут тоже загореться. • Струин быстро расстанавливает людей. Буровики остаются у бурово{й, а *я полу­ чаю сектор в правом углу горящего здания. .Войти в него уже практически невозмож­ н о— мешает едкий дым горящих реактивов. Правда, горит только часть старой ДЭС. Дальний угол, где заскладирован хозяйственный груз — запасные климатические ко­ стюмы, нагреватели, комплекты флагов, одеяла, матрацы, еще цел. Надо торопиться! Леня Елдышев и Юра Кононов, прыгая по начинающей дымиться крыше, находят запасной люк, изнутри вышибают окошко и начинают подавать вещи. Струин и До- манский поливают из огнетушителей внутренние ст§нки переходного тамбура, деля­ щего ДЭС на две части. Появляется надежда, что пожар можно будет локализовать, а возможно, и ликвидировать. Но... — Бак с горючим!— вдруг кричит Митрич.— В складе есть бак с горючим. Мо­ жет взорваться! Струин немедленно отводит людей от горящего здания. Спасти остальное уже нельзя. Д а и потеря пустой коробки не особенно велика, сейчас надо думать о другом. Через здание старой ДЭС проходили силовые кабели к старому жилому дому, где живет и работает метеоролог, а также к американскому научному павильону. Вероятно, в результате их замыкания и возник пожар. Теперь без энергии остались научные комплексы метеоролога и Джона. Мало того, что не работают приборы, температура в неотапливаемых павильонах начинает быстро падать, а тонкая элект­ ронная аппаратура на минусовые температуры вовсе не рассчитана и может вый­ ти из строя. И здесь начался самый напряженный аврал за все пребывание на станции. Не­ обходимо было немедленно провести кабели от ДЭС к павильону американцев и на­ шему старому дому. Тяжелый толстый кабель на-морозе застывал гигантскимм коль­ цами, и люди, шатаясь и падая, с трудом метр за метром подтягивали его к стоящим за двести метров павильонам. Работали посменно — по 15—20 минут. Потом шли в кают-компанию обогреться и выпить кружку сладкого чая. Один Струин, кутаясь, постоянно был на улице, и приходилось чуть не силой уводить его от кабеля. И когда к утру временный кабель был протянут и в павильоны подана живительная энергия, все мы молчаливо признали решающую заслугу организаторского таланта нашего начальника. Струин Олег Николаевич, 1937 года рождения, инженер-геофизик. Один из самых известных полярников: полярный стаж — 14,5 лет. Три года работал на Диксоне, два