Сибирские огни, 1984, № 3

Была умелая, красивая — Квсйла, жала, хлеб пекла. Детей рожала и растила их. Всю жизнь свею превозмогла. И ей когда-то ночью белою Пая сВеДь черемух соловей... Война солдатом мужа сделала, Потом взяла и сыновей. Не обошла ее сторонкою. Не обнесла бедой война. Хранит платочек с похоронками В комоде стареньком она. Живет в избушке вместе с дочерью ■ Та хоть куском не укорит... Вею боль, весь труд переворочала. Теперь, вот. праздная сидит. С ней рядом — кошка на завалинке Под еолнь^ем нежится в пыли. Играют три котенка маленьких — Бездумных жителя земли. Глядит старуха, улыбается. Душа ее еветлым-светла. Живет и, вроде бы, не мается. Живет... А жизнь давно ушла. * * * Надаром в имени моем Соединились странно Палач и жертва. Словно в нем И острый нож и рана. ' Не оттого ль сомнений соль Мне сердьге разрывает! Не оттого ль чужая боль Мою перебивает! Не оттого ль порой, хоть плачь. Грозит мне совесть карой!.. ...Недаром жертва и палач В душе моей. Недаром!» НАДО МНОЙ ПРОЗРАЧНЫЙ СОН ВЕТВЕЙ. Этой безмятежной синевы Не коснулась и на миг тревога. Золотом низринутой листвы Тихая осыпана дорога. Отзвучал весенний шум с полей. Лете отпылало, отгостило. Наде мной прозрачный сон ветвей. Надо мной десятки тони тротила. * * * Поэт! Когда под натиском тески Ты чувствуешь, что сердце онемело. Не выпускай оружье из руки, Не отступай перед страницей белой. Огромный мир — не зданье на песке. Пиши о том. Что ввек на постареет;