Сибирские огни, 1984, № 3

А. М. Стрельцов Ленинская тема в поэзии Леонида Мартынова в истории советской литературы, собст- , венно. нет поэта, который не обращался бы к ленинской теме. Выразить чувство любви и благодарности вождю, снова и снова всмотреться в бесконечно дорогой облик, сказать свое слово о том, какое громадное значение имеет Ильич в нашей духовной жизни,— за это, как говорил Маяковский, «голосует сердце». У Леонида Мартынова нет поэм или больших циклов стихов о Ленине. «Ленин­ ский проспект». «Старые врачи», «Мои то­ варищи, поэты...», «Ленин» («Где Ле­ нин?..»), «Революция», «Ленин и Вселен­ ная», «Ленин» («Льстецы изображать его готовы...»), «Однофамильцы», «Я еще при жизни Ленина...» — вот, собственно, и все, что написал поэт, обращаясь в разные годы к ленинской теме. Как видим, стихотворений немного, но не будет преувеличением сказать, что Мар­ тынов принадлежит к поэтам, которые в 60—70-е годы определили дальнейшее раз­ витие поэтической Ленинианы. У Мартынова обычно нет традиционного ряда историкофеволюционных сюжетов и деталей: митинги, демонстрации, знамена, речи, монументы... Характерный пример — «Ленинский про­ спект» (1960). Стихотворение не дает обра­ за вождя в обычном понимании. Здесь нет также изображения названного именем Ле­ нина проспекта в каких-то индивидуаль­ ных, неповторимых очертаниях и приметах. Наоборот, поэт выделяет только распро­ страненное, типовое, общезначимое. «Ви­ дишь, всюду вывесок сверканье: «Мясо», «Рыба», «Птица», «Обувь», «Ткани». Добрый мир». В стихотворении дан обобщенно­ символический образ: Ленинский проспект у Мартынова — это советский мир. Ленин­ ский проспект — это столбовая дорога доб­ рой и человечной жизни. Можно сказать, что в таких стихотворе­ ниях, как «Ленинский проспект», «Ленин­ ские горы», с позиции 60-х годов, дости­ жений научно-технического прогресса Мар­ тынов развивает известные образы «стра­ ны-подростка», «весны человечества». Думы Мартынова о революции и об ис­ кусстве часто составляют цельный поэти­ ческий ряд. Именно революция осветила все «новаторским лучом», вооружила искусство «новаторской кистью». В 70-е годы, вспоминая начало своего писательского пути, Мартынов связывает пафос творчества с именем вождя: ной поэзии («Эта песня, и теперь она тоже сможет прозвучать. Это все при жизни Ле­ нина было Лениным навеяно») и его юно­ шеская любовь-мечта: «Ленина хоть слу­ чайно, ненамеренно, а однажды по­ встречать». О невероятной сложности, даж е непо- сильности в полной мере осуществить за ­ д а ч у— в поэтическом образе охватить ог­ ромный мир Ленина, передать величиё вож ­ дя — впервые в поэзии, пожалуй, сказал Н. Полетаев в стихотворении 1923 года «Портретов Ленина не видно...»: «Глаза и мысль нерасторжимы, а кто так мыслию богат, чтоб передать непостижимый, века пронизывающий взгляд?» Полетаев был убежден в том, что только эпос — не в ро­ довом и не в жанровом значении, а. шире, в смысле маштабности, синтетичности худо­ жественного мышления,— способен под­ няться до историко-философской правды образа Ленина и «дорисовать» его «недсь рисованный портрет». «Чувство известного бессилия... художе­ ственно охватить величие Ленина» (А. В. Луначарский) переживают и совре­ менные поэты. Ю. Марцинкявичюс, напри­ мер, истоки этого чувства в.идит в драмати­ ческом разрыве между статикой поэтиче­ ского слова и ленинским динамизмом: Сравненья наши — словно пьедесталы, чтоб вознести, воспеть велеречиво... А он в пальто распахнутом, усталый, из зала в ночь идет неторопливо. Выход из устоявшихся художественных форм, из уже известного, найденного, поиск художественного синтеза, сопрягающего образ Ленина с мироощущением сегодняш­ него времени, стремление поверять жизнь ленинским примером — вот что ведет поэ­ зию Мартынова к правде ленинского обра­ за. Примечательно в этой связи его обраще­ ние к товарищам, поэтам: Мои Товарищи, Поэты, Вы Быль и явь И тайный знак, Любые времени приметы Читать умеете ли так, Как Ленин свежие газеты Читал в Разливе у костра? Мне Кажется; У нас. Поэты, Мысль Недостаточно '• Остра! Я еще при жизни Ленина Строки первые в печать Сдал, хотя и неуверенно. Чтобы что-то освещать и кого-то просвещать. («Я ещ е при ж и з н и Л е н и н а...») В памяти Мартынова сближены, постав­ лены рядом счастье работы в революцион­ Примечательная особенность современ­ ной поэтической Ленинианы — очевидное обогащение и расширение темы. Сегодня было бы неверно искать образ Ленина только в историко-революционных произ­ ведениях, рассказывающих непосредствен­ но о жизни и деятельности великого человека,