Сибирские огни, 1984, № 3

говариваюсь с ним, что он завтра утром приедет к нам на сортоучасток. ' • 23 августа. Хоть земля еще сырая, но я собрал пораньше всех своих рабочих, велел им набрать побольше пустых мешков и ехать в поле. На току сразу же нашел всем работу, а сам стал прислушиваться — не идет ли комбайн? И вот в десятом уже ча­ су слышу, вроде бы где-то гудит... Мария Ивановна завела было спою ста­ рую песню о том, что нужно пускать на уборку делянок лобогрейку, а не ждать у моря погоды... Между тем гул комбайна слышался уже явственно. Я вышел из будки и стал наблю­ дать за его приближением. Вышла и Мария Ивановна, Удивлению ее не было границ На таком маленьком комбайне (так вы­ разилась Фрида: мы все привыкли видеть длинные агрегаты из трактора-тягача и, комбайна с прицепленным к нему копните­ лем) механизаторов оказалось двое. Ком­ байнер Иван Зыков — мужчина лет трид­ цати, угрюмый и нелюдимый с виду, сразу заявил, что приехал в Сибирь «из Европы», чтобы заработать побольше хлеба и денег! — А тут у вас чего я заработаю — на ва­ ших полосках?— поставил он вопрос ребром. — Как будете работать, так и заработае­ те,— ответил я ,-У ч т и т е, что каждый уб­ ранный сорт приравнивается к гектару, а их за день можно обмолотить больше двад- • « цати, вот вам и две нормы... ' ’’ Штурвальным у него длиннющий подро­ сток Толя Кийко, который всеми силами старается выдать себя за взрослого мужчи­ ну, хотя ему и его семнадцати нельзя дать. И смеется он, как ребенок: так расхохочет­ ся, что упадет и катается по стерне. Девча­ та скоро узнали эту его слабость и нарочно доводят парня смехом до упаду, чтобы са­ мим повеселиться... И вот комбайн врезается в первую делян­ ку. Женя и Надя залезли с мешком в бун­ кер. Комбайн на нормальной скорости про­ ходит первый сорт первого повторения и я направляю его на этот же сорт уже второ­ го повторения. Но перед новой делянкой обязательно останавливается и протрясает молотилку до тех пор, пока зерно не пере­ станет поступать в мешок, привязанный к элеватору. Женя с Надей снимают его, суют внутрь колышек с убранной делянки и завязывают. На его место подвешивается пустой мешок... Четыре сорта проса убрали за полтора часа. Потом тщательно вычистили жатку и молотилку комбайна, открывая по очереди все лючки. Ночевать комбайнеров забрал к себе в лабораторию. 26 августа. За те три дня, пока у нас ра­ ботал комбайн, мы убрали все, что могло вскоре осыпаться. Теперь свободно можно потерпеть дня три. С обеда пошли комбайны на нашем отде­ лении совхоза. И тогда подъехал на «гази­ ке» главный агроном Скр'ыпай, заявил, что забирает у нас комбайн с завтрашне­ го утра. Я тут же предупредил его, что дня через . три приступим к уборке основных сортов, тогда уж комбайн будет нужен до самого конца страды. Иван Федорович как-то загадочно усмех­ нулся. но ничего не сказал». 31 августа. Прошли все сроки, а ьсомбай- на все нет. Теперь даже обещать перестали. Между тем пшеница Лютесценс-758 начина­ ла кое-где осыпаться. С этим сортом вообще творится неладное. В последние годы он занял невероятно большие площади. Считалось, что он не осыпается, и его экстренно районировали для многих областей и даже целых рес­ публик. Но на сортоучастках его продолжа­ ли изучать, и вот под конец выявили такую закономерность: при посеве элитвыми семе­ нами этот сорт в первый год возделывания в Сибири совсем не осыпался, на второй год уже наблюдалась некоторая склонность к осыпанию, особенно при перестое, а на третий и последующие годы Лютесценс-758 уже осыпался почти так же, как наши ста­ рые сорта разновидностей Мильтурум, Це- зиум, Альбидум и другие. Вот поэтому-то я и ходил сам не свой. Нас ради опытов государство поселило здесь на целине, от нас требуют точности, пунктуальности — иначе какой же прок от нашей работы? Сегодня я был вынужден составить, акт с подписями бригадира и агронома о том, что «...на сортоучастке с отдельных сортов осыпалось уже до 30 процентов зерна» и что «поэтому вся опытная работа поставле­ на под угрозу». Один экземпляр акта поло­ жил вместе с докладной на стол главного агронома совхоза. Умнее ничего приду­ мать не мог... А вечером мы сидели с механиком Губ- ским в конторе отделения, прикидывали так и сяк, где бы раздобыть самоходный комбайн хотя бы на недельку, как вдруг зазвонил телефон. Я сидел за столом и взял трубку. Главный агроном совхоза не спро­ сил даже, кто слушает, сразу же велел ра­ зыскать заведующего сортоучастком, то есть меня, и передать «ему», что завтра с утра к ним придет самоходка! — А это точно?— спросил я и наз­ вал себя. — Теперь точно!— подтвердил он.— Уби­ райте все по порядку. Теперь никуда от вас комбайн не уйдет. — Вот за это спасибо, Иван Федоро­ вич!— от души поблагодарил я его.— А то я уже готов был на стенку лезть. А вы все прокосили? — Какое там!— недовольно ответил он. — Просто вам дико повезло: сегодня были у нас высокие гости, ну и наткнулись на ваш акт под стеклом. Скитский дал нам вы­ волочку. Так что благодарите секретаря райкома партии — он почему-то за вас горой... — Мы ведь не для себя работаем, Иван Федорович... 1 сентября. Сегодня у нас на поле опять гудит комбайн и все мы заняты до преде­ ла: днем убирали опыты, а вечером косим общие посевы. Кое-где на совхозных полях комбайны работают уже с зажженными фарами. Какая это захватывающая картина: на десятки километров вокруг — посевы пшеницы и везде снуют словно челноки туда-сюда агре­ гаты комбайнов. 10 сентября. Толик Кийко без памяти от того, что снова вернулся к нашим девчатам. И они довольны — есть с кем позабавиться. Толик все больше,тянется к Фриде, а-Лю-