Сибирские огни, 1984, № 3

— Ничего не надо, Алексей Григорьевич ждет нас. — Уже сообщил? — Не надо сообщать. Ты еще и не дум ал ехать, а он уж е знал... Долгая, прекрасная дорога по золотому Алтаю. Короткие остановки у родников, каждому аз них — Аржан тезка а брат. Пейзажи .моментально меняются — новая минута, новый поворот и новый беско­ нечный свет пространства, медленно текущий в сердце, чтобы вскоре смениться дру­ гим светом, И все они складываются в сердце, продолжая друг друга, становятся нескончаемой песней об этой земле. Всегда, пролетая над Алтаем, пересекая его в автомобиле, на лошади или пеш­ ком по каменистым тропам,— я слышу, как тихо рождается, постепенно нарастает и вскоре уже сильно звучит в душе песнь «О, Хан-Алтай мой1..» Она приходит с солнечным светом, застывшим на вершине Белухи, она взлетает в'радуге над водопадом Корбу, она восходит свежестью и тайной над Алтын-Келем — алтайским Байкалом, она несет свет по Катуни, она плешет волною реки Лебедь... Песнь эта от каждого твоего дыхания на этой земле, в каждом сокращении девяти­ жильного сердца путника... И все, что встречается, все, что видится, все, что радует, все, что остается после прощания с золотым краем, умещается в необъятный мотив, мелодию величественной и горькой, вечной и беззащитной песни «О, Хан-Алтай мой!,..» Дорога вилась, взбиралась на перевалы и стекала в долины. Ее осеняли Семинские усталые кедры н уставшие ,от своей вышины ели Ябаган- скойвысоты. Ее пересекали ручьи, текущие от родников, ее сопровождали реки. Над нашей машиной, срезая повороты дороги и потому не отставая от нас, летел беркут. После Ябаганского перевала его сменил голубь. Аржан, проводив взглядом беркута, сказал: — Полетел говорить, что мы подъезжаем... За этот долгий путь у меня была возможность проверить достоверность каждой строки своего п ^ево д а «Очы-Бала», сверить звучание его теперь уже русских строк с кедрами и соснами, лиственницами и маральником. Посмотреть, точно ли передали мои строки плавность долин и стремительность вздыбленных гор, синее движение рек и тихий ток родников... Я встретил по дороге всех героев сказания. * Я поговорил с ними. Я взглянул' им вЧлаза н пожал им руки. Мне стало ясно, где еще есть пустоты в переводе, где еще не до конца выявлена мелодия вечного Алтая, В-ьезжая в Ябаган, я готов был садиться и работать снова над сказанием, зная все сильные и слабые стороны своего перевода. Калкин встретил нас у ограды своего деревянного дома, а после того, как мы с Аржаном на переменку прочли ему в аиле сказание «Очы-Бала» по-русски, он только подтвердил то, что поведал о моей работе его Алтай... {Окончание в следующем номере.)