Сибирские огни, 1984, № 2

гих стран; Англии, Франции, Америки, Австралии. От этого нам не так одиноко жи­ лось на шестом материке. Многие полярники, в том числе и мы, утверждают, хотя "это и звучит, может быть, несколысо неожиданно, что радио является одним из лучших средств против.- цинги. Да, да, против цинги, этого страшного бедствия полярных экспедиций. Но это уж не так неожьгданно. Действительно, цинга поражает человеческий организм именно тогда, когда к недостаткам питания, неподвижному образу жизни дополняется мо­ ральный упадок, могущий появиться в одиночестве. А вот если к вам в самые трудные минуты зимовки доносятся с Родины голоса родных, а дочка исполнит на фортепьяно вашу любимую мелодию — цинга отступает под натиском витамина Р, как окрестили мы его, удесятеряющего силы и вливающего бодрость в сердца полярников». Первая инъекция витамина Р, то есть передача Всесоюзного радио для станции Восток, предварительно назначена на сегодня (если, конечно, не будет помех прохож­ дению радиоволн), это и делает нас полными решимости во что бы то ни стало пере­ везти «железяки» (термин Саши Ляликова) и принимать передачу с новой антенной. «Перевезти» было бы, конечно, здорово. Но сейчас, в конце марта, при морозе минус шестьдесят восемь и ветре одиннадцать метров в секунду, тягачи уже не за­ вести. Заботливый Доманский давно поставил их на консервацию, то есть снял все боящиеся мороза детали, густо смазал специальным составом из масла и бензина, унес в тепло аккумуляторы. Везти надо на себе, точнее на саночках, с которыми по­ вар и дежурный по камбузу обычно ездят на продуктовый склад за мясом, рыбой, маслом и так далее. Снег на морозе ниже шестидесяти градусов превращается в са­ мый настоящий наждак, полозья санок не скользят, а раздвигают его, как при движе­ нии по песку. Но делать нечего... Делимся на бурлацкие артели по пять человек и начинаем перевозить почти по­ луторатонный груз радистов. И сразу понимаем, что Антарктида нас бесстыдно обма­ нула. Милостиво разрешив нам жить в своей высокогорной крепости и создав сладкую иллюзию своей покорности, она и не думала разрешать нам работать. Вот тебе и хо­ зяева! Падает лицом в жесткий снег Володя Карпюк, вцепившись в лямки санок, су­ дорожно глотают бедный кислородом воздух остальные. Дышать приходится через полог одежды, через две маски н шарф. А как хочется сорвать «намордник»! Но нель­ зя; на таком морозе это подобно самоубийству. Барабанная дробь сердца гулко отдается в висках. Перед глазами сплошная ро­ зоватая пелена. Еще немного... Еще... Бросив санки с грузом у крыльца, спотыкаясь, вваливаемся в дом, срываем маски и в полном изнеможении валимся на стулья. Раз­ гружать санки будет следующая бурлацкая пятерка. И так — несколько часов подряд. Витя Нарский, провожая взглядом очередных бурлаков, надрывными рывками упорно тянущих переполненные санки, устало сплевывает на снег тягучую слюну и сквозь зубы матерится: — Последний раз в Антарктиде. Больше не пойду! Пошла она к... Сегодня ду­ мал — умру. Это же надо такую гору перевезти. И все бегом да бегом... Баб сюда на­ думали еще везти — их только здесь не хватало! Вечером за ужином, приготовленным тем же двужильным Нарским, все поздрав­ ляют радистов с новосельем и просят не подкачать с приемом первой радиопередачи с Большой земли. Д в одиннадцать вечера звучат позывные специальной передачи Всесоюзного ра­ дио. «Здравствуй, мой милый!» — скажет сейчас далекий женский голос, и сладостно защемит суровое мужское сердце. Тяжело пока еще в Антарктиде, не надо спешить лишать ее титула «континента мужчин». «Просто ты умела ждать, как никто другой»,— сказал поэт. И это — а не непосредственное участие — самый неоценимый вклад женщин в освоение шестого материка. Глава 6 НА ЛЕНИНСКОМ СУББОТНИКЕ Уже целую неделю дежурю по дому. Это новое алюминиевое здание на высоких металлических сваях построили нам зимовщики Двадцать третьей экспедиции. Мы — первые его жители и первые же контролеры, проверяющие качество строительных работ. (