Сибирские огни, 1984, № 2

Они двинулись в путь, как только рассвело — зимний день короток, а до вырубки далеко, да и дорога не проторена. За какие-то два-три дня должны были добраться до места. Шли тяжело, навьюченные меш­ ками с продуктами, состоявшими из ячменной и пшенной крупы, соли, шмата сала, буханки похожего на кирпич, промерзшего насквозь чер­ ного хлеба; несколько пудов картошки и бочка квашеной капусты уже ждали их в небольшом погребе, скрытом под деревянным полом сруб­ ленного из лиственницы зимовья. Кроме мешков с продуктами, они та­ щили с собой связанные в дугу пилы, топоры, железные клинья, напиль­ ники, точильные бруски и другой необходимый для работы инвентарь. Почти три дня шли по недавно замерзшему руслу реки. Ночевали у ко­ стра, в котором все время поддерживался огонь. В зимовье почувствовали себя как дома. Ефим принялся растапли­ вать печь. Сташек отправился с ведрами к реке. Долго рубил лед, пока не захлюпала в проруби показавшаяся в клубах пара вода. Мороз превращал в льдинки капли на валенках, обжигал, хватал за пальцы, держащие ведра. Тайга ёвенела от тишины, отчего еще громче слы­ шался треск лопающихся на морозе стволов деревьев. Полнолуние. Дым над зимовьем тянулся столбом прямо к небу. Добротная, проконо­ паченная мхом изба как бы прилепилась к высокому берегу реки. С не­ запамятных времен она слу}цила путникам и охотникам. В последнее время давала зимой приют лесорубам. Скрипнула дверь. Пахнуло теплом, запахом смолы и дыма. В боль­ шой русской печи бушевал огонь. Желтый свет висевшей под бревен­ чатым потолком керосиновой лампы ползал тенями по стенам. Женщи­ ны стелили нары, чистили картошку на ужин. — Подольше не мог?— набросилась Валька Кочетова. Сташек подышал на руки. — Лед очень толстый. — К морозам,— подала голос Ульяна и показала Сташеку его ме­ сто на нарах. — Мужики здесь, а мы,'бабы, там будем спать. — Тоже мне мужики,— прыснула со смеху Валька.— Один старый червивый гриб, а другой масленок с девственной пленкой! Ой бабы, ну и натешимся же с этими мужиками, аж жуть! — А ты. Валька, не, можешь, чтобы не трепать попусту своим язы­ ком. Гляньте на нее, мужика ей захотелось. — А тебе, может, нет? — У меня другое в голове. — В голове-то конечно... ' — Тьфу, бесстыдница,— не выдержал дед Ефим.— О детях лучше подумай, о своем мужике на фронте, богу помолись... — Ты меня, старик, к богу не отсылай, а лучше, как жить, как вы­ держать молодой бабе, посоветуй. Этими детишками я уже сыта по горло. Третий год мужика в постели не имела. Забыла даже, как это бывает! — Взбесилась баба, совсем спятила,— подытожил дед и, кряхтя, взобрался на печь, где ему казалось удобнее и теплее спать. — Пройдет у Вальки всякая охота, когда завтра заставлю ее пи­ лить, ох, пройдет. А теперь марш ужинать и спать, как только рассве­ тет — приступим к- работе... Ульяна разлила в миски густой картофельный суп. Ели молча. Молча укладывались на нары. Ульяна задула лампу. Тлеющие в печи угольки мерцали красноватым светом. Женщины беспокойно вертелись, вздыхали, некоторые еще шептали что-то про себя. Только дед Ефим, едва коснулся головой теплой печи, тотчас же начал похрапывать. Сташек долго не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, разглядьгаал ползающие по потолку тени и зеленоватый свет луны, заглядывающей в избу через небольшое окошко, которое мороз исчертил серебристыми листьями папоротника. О чем он думал? О матери, отце, Каиновой ,