Сибирские огни, 1984, № 2

— Скажи этому фрицу, чтобы он поторапливался. И что мы плен­ ных не расстреливаем. Ведь другой-то немец сидит себе в машине. Никто же его не тронул. По мере того, как Браун разъяснял все это немцу, тот, стоя навы­ тяжку и повторяя без устали «яволь», явно повеселел. А потом принялся за работу да так, что только лопата мелькала в его руках. Гожеля разозлился: — Ну видишь,' а я что говорил? З а кого эта эсэсовская рожа нас принимает? Даже драться как следует не умеет, только царапается, как баба. Не схватить бы от него какой-нибудь заразы.— Фелек заботливо поглаживал свою сильно исцарапанную щеку.— Теперь дрейфит, а ведь с него все и началось. Я влетел в закром, сгреб в охапку солому и... поймал его за ногу. Он же, сукин сын, вначале взвизгнул как поросенок, а • потом—бабах в меня из «парабеллума». Скотина чертова, даже стрелять, как надо, не умеет. Ну, поторапливайся, поторапливайся, ты, рыжий... Мотор «студебеккера» ровно урчал. Дорога убегала назад. Они миновали несколько деревень, которые выглядели абсолютно вымерши­ ми. По карте скоро должен был быть небольшой городок. Может, там находится какая-нибудь часть, военная комендатура, а может, и врач? «Что с Яцыной? — подумал Родак.— Майор Таманский опять, наверное, всыплет мне как следует за то, что я отклонился от маршрута, свернул к этому сараю. Взяли двух пленных... Этот рыжий действительно думал, что роет могилу себе. Интересно, какие дела на его совести? Его и его камрадов'. А девчата держались мужественно. И Клара была совер­ шенно спокойной». Родак покосился украдкой в ее сторону. Девушка сидела между ним и Евой, всматриваясь в набегавшую дорогу. Выражение лица у нее было спокойное, осознанное. Она была одета в свой черный плащик. На голове — серый берет. Тонкие нервные пальцы рук сплетены на коленях. Ева дремала, опершись головой о кабину. Сташеку было жалко Клару. Может быть, потому, что она была такой беспомощной в своем безум­ ном страхе. И эти седые волосы. Собственно говоря, он о ней почти ни­ чего не знает. Только то, что ему рассказывали девчата. Но и они через каждое слово вставляли: кажется. Как ее зовут? Клара Андерман. Немецкая фамилия. Наверное, поэтому баронесса так к ней прицепилась? Говорят, что вначале она хотела удочерить ее, хорошо одевала, осыпа­ ла подарками, отвела ей даже отдельную комнату во дворце. И только потом выяснилось, что нужно было от нее старой ведьме. Она страшно измывалась над девушкой. Заставляла своего шофера избивать ее, запирала в погреб, морила голодом. С каждым днем Клара не только седела, но и теряла рассудок. Сколько ей может быть лет? Девчата гово­ рят, не больше семнадцати-восемнадцати. Кажется, ее отец был врачом. Он погиб в варшавском восстании, а Клару вывезли в Германию. Поразительно. Ведь Клара была в Варшаве тогда, когда и он был там, только на правом, пражском берегу. Видел, как горел город. Готовился даже переправиться на ту сторону, но немцы нанесли боль­ шие потери 3-ей дивизии и подавили захваченные плацдармы. «Инте­ ресно, о чем она сейчас думает? — покосился Родак на Клару. Может, спросить ее о чем-нибудь? Еще испугается. Врачи должны ей помочь! Трудно представить, чтобы она на всю жизнь осталась одна в этом сво­ ем странном мире». Сгущались сумерки. Родак включил ближний свет. Клара вздрог­ нула, будто пришла в себя, и впервые посмотрела на Родака. Посмотре­ ла осмысленным взглядом, так, по крайней мере, ему показалось но тотчас же отвернулась и прижалась к Еве. Та очнулась от дремоты обняла ее за пле'чо. . г . • — Далеко еще?— спросила Ева. ' ' — Порядочно,— отозвался старший сержант.— Но уже меньше, чем проехали-. Устали? И проголодались, наверное? 28