Сибирские огни, 1984, № 2

тюбетейках — вот и все. Нет, не все. Вскоре после этого Сташек про­ читал в газетах, что польское правительство генерала Сикорского в Лондоне нарушило заключенное с Советским Союзом союзническое соглашение и вместо того, чтобы отправить польские части на фронт, вывело их в Иран. А как раз тогда шла битва за Сталинград. А до этого была Москва, был также осажденный Ленинград. Он потерял мать, затерялся след отца, и Сташеку Родаку некого было ждать на берегу Поймы. И он решил сам искать дорогу в Польшу.^ «Интересно, когда нас распустят по домам?» — «А я не спешу. Мне ехать некуда». Это сказал Браун, тот самый из Силезии. Немцы уничтожили в концлагерях всю его семью. «Ты не один, Родак. Таких, как ты, бездомных, которым некуда возвращаться с войны, в Польше много, даже очень много. А может, твой отец жив? Надо будет еще раз, как советовал капитан Затора, попробовать разыскать его через Красный Крест»... Солнце уже почти зашло. Красная, чуть ли не бордовая полоска неба, которая, казалось, соприкасалась с морем, предвещала на завтра ветер. С моря тянуло влагой и прохладой. Тяжелая вспенившаяся волна с шумом накатывалась на берег. Родак очнулся из забытья. Надо возвращаться. Скоро совещание, а потом вечерняя проверка. Ин­ тересно. какую задачу поставят его взводу. Наверняка придется за ­ сыпать окопы или собирать с полей искореженные груды металла. Аллейка парка вывела его к могиле Ковальчика. Березовый крест. Табличка. Могила обложена по бокам красной черепицей и укреплена дерном, чтобы не осыпался песок. Положенные девчатами цветы уже увяЛи. Он обернулся и увидел Клару. Она стояла неподалеку, приело- нившись к стволу старого каштана. Голубое платье, черный плащик, распущенные седые волосы. Он боялся пошевельнуться, чтобы не спуг- нуть ее. Стоял и смотрел. И она смотрела на него. Она была прекрасна. Еще вчера он имел возможность рассмотреть ее вблизи. Невысокая, стройная, тоненькая, нежные черты лица, изящный носик, красиво очер­ ченный рот, белые зубы, черные брови. И большие, темные, как бы зату- маненные, ничего вокруг себя не замечающие, испуганные, удивитель- Я ные глаза. Такими они были в первый день, когда ее нашли блуждающей по дворцу. Такими они были и вчера, когда Талярскому пришла в го­ лову ата идиотская затея с допросом. Но сегодня — к удивлению и радости Родака — эти черные, горящие глаза седоволосой девушки смотрели на него совершенно осознанно. — Добрый день, Клара. Ему показалось или же в самом деле девушка слегка пошевелила губами, как будто хотела что-то сказать. Но тотчас же повернулась к нему спиной и медленно направилась к берегу моря. Ему хотелось догнать ее, попытаться объяснить, чтобы она его не боялась, чтобы возвращалась во дворец — ведь она босая, а к вечер} похолодало, и земля мокрая. Но он понял, что может только испортить все дело, как вчера поручик Талярский... Когда стало известно, что ш рота остается в Зеленом, Талярский почувствовал себя властелиноЫр- дворца и всей округи. Выбрал себе в помои^ники старшину роты и ре„о^ шил не только обойти дворец и всю усадьбу, но и «допросить» — каи-*^ он профессионально выразился — всех гражданских лиц. Вызыва*^„д поочередно в свою комнату старика Штейна, его фрау, ну и всбр.. девчат. Ничего нового, разумеется, он от них не узнал. Единственныци™^ ножалуй, конкретным результатом его «следствия» было то, что о договорился встретиться вечером с бойкой на язык и наиболее реш^^д тельной из всех варшавянкой Зосей. Ломался перед ней, изобража^анд светского человека и вот тогда-то не очень сообразительный, но чре: мерно дотошный старшина напомнил, что они не допросили еще одьк„й девушку. .'