Сибирские огни, 1984, № 2

ее писательского пути совпало с 50-летием образования Таймырского автономного ок­ руга. Жизнь ненецкого народа, возрожден­ ного Великим Октябрем, фольклор, природа Севера — вот родники, питающие творчест­ во талантливой дочери Таймыра. Судьба Ненянг — убедительное подтверждение того, как много дала малым народам Советская ■ власть. Учеба в поселке Усть-Порт, Игар­ ском педучилище, ленинградском педагоги­ ческом институте имени А. И. Герцена, преподавание литературы в школах, сотруд­ ничество в газете «Советский Таймыр», ра­ бота в ненецкой редакции Таймырского ра­ дио в родной Дудинке — таковы основные вехи ее биографии. И вот теперь Красноярское книжное из­ дательство выпустило новое произведение Любови Ненянг —поэму «Огненный суд» в удачном переводе Зория Яхнина. Поэма написана как - воспоминание о тяжелом прошлом и о героической борьбе за светлое будущее. По словам автора, «это„ рассказ об истоках новой жизни северян — дань памяти тем, кто принес ненцам завоевания Советской власти». Когда-то постоянными «гостями» дырявых чумов были «холод, го­ лод да беда». Над нынешней тундрой ле­ тают самолеты, дети северян учатся в «муд­ рых институтах». Но в час заката, обагряю­ щего небо и всю поднебесную, мысли старой ненки Неко уносятся в даль пере­ житого... Вдова-батрачка, она познала недолгую радость материнства. Сына Едея — «выносливого, упорного», «работя­ щего» красавца ждала та же батрацкая доля. Однако он не из тех, кто безропотно смиряется с жизнью. Слушая сказания о бесстрашных богатырях, задумываясь над социальной несправедливостью, он упрашивает мать «отпустить счастьем», уходит на поиски правды. В се­ лении Дудинка он встречает посланных Лениным людей, которые открывают Едею глаза на многое. Батрак возвращается в родные места комсомольцем, призывает земляков объеди­ ниться против хозяев. Но в этих отдаленных краях новая власть еще не' закрепилась. Богач Тэбка Тоги созвал других богачей для «огненного суда» над батраком-бунта- рем. Его связали ремнями («только ум его свободен, только сердце не сдалось»), под­ весили над огнем в чуме и заживо сожгли. Ворвавшийся в чум народ не успел спасти героя. Организаторы расправы, конечно, не уйдут от возмездия. А посеянные юношей семена правды, его пылкие речи, память о нем будут жить вечно... Вспоминая об этом, старая Неко утешается тем, что ко­ роткая жизнь сына прошла недаром: ведь справедливость восторжествовала! Поэма отличается глубокой правдивостью, народностью, подлинной поэтичностью. Бат­ рацкие низы (хаби) и властелины тундры резко противостоят друг другу. Повество­ вание пронизано песнями, помогающими яснее представить социальную рознь. Без­ застенчивым эгоизмом, жестоким равноду- щием к людям проникнута «Песня богача Тэбка Тоги». Наоборот, в «Песне хаби». раскрывается обездоленность и бесправие батрака: Я виновен, что спаЛ на снегу, А не в теплой постели, Я виновен, что в злую пургу Ветры песни мне пели. В тундре я никого не убил, Нож мой чист и бескровен. Я виновен, что честно я жил. Я виновен! Однако другая песня «Если я захочу» выражает уже Мные настроения принижен­ ного бедняка — протест против порабо­ тителей: в нарте я теперь поеду. Захочу — и все смогу. Не найдет он речек рыбных. Не добудет он огня. Без него я не погибну — Он погибнет без меня. В стихотворную ткань вплетена и «Песня Неко о сыне», и «Песня пионера», и даже «Песня пурги» с имитирующим завывание ветра припевом: «выв-выв-выв». Как и в фольклоре, в поэме используются вещие сны. Гак, Тэбка Тоги в кошмарных снах видит своего ненавистника Едея на красных оленях и просит духов Неба и Земли наказать его. Большое место отведено природе, в тес­ ном единении с которой жили и живут нен­ цы. Действие начинается летом, когда на «шальных волнах» Енисея «чайки, будто в колыбели, чуть покачиваясь, спят». Со­ бытия развертываются и в пору «синих снегов». Смена времен года передается в сЖатых и выразительных картинах: Падал снег и снова таял, ручейки бежали змейкой, снова реки замерзали, и опять росла трава Художественным обрамлением, исполнен­ ным глубокого аллегорического смысла, вы­ ступает образ заката. \ ...Не закат горит над тундрой — полыхает сердце сына вечным праведным огнем. Кто сгорел за правду, тот умереть уже не может, ................................... он в сердцах людей живет. Красиво и ярко сказано о вестниках но ’ вой жизни, несущих радость: ' Солнце в их руках сияет — беды тают, словно льдинки, и в овраги уползает злая северная ночь. В поэме Любови Ненянг отразььлись на­ родная мудрость, народный взгляд на мир, простота и ясность народной речи. ^ А. МАЛЮТИНА