Сибирские огни, 1984, № 2

лений, сколько скрупулезности в работе с периодикой. Многочисленные, тщательно пронумерованные папки содержали в себе множество вырезок, причем каждая была испещрена пометками, строчки отчеркну­ ты чернилами разных цветов. По Любому вопросу, связанному с литературной, теат­ ральной политикой, Лаврентьев мог дать мгновенную справку, вытащив соответ­ ствующую папку и развернув нужную вы­ резку. Очевидно, не без влияния этих вырезок я однажды принес Виктору Владимирови­ чу свое «открытие» — статью, в которой за актуальность, политическую остроту, соци­ альную направленность его пьес я назвал его драматургию лестным, как мне Тогда казалось, эпитетом публицистическая. Реакция была неожиданной. Опустив го­ лову, Виктор Владимирович долго молчал, потом негромко сказал: , — Знаете, я сейчйс чувствую себя коз­ лом в сельскохозяйственном павильоне. Мне повязывают какую-то бирку на шею, и я должен это терпеливо сносить. Я смутился, начал уверять, что речь идет не о ярлычке, а о самой сути его боевых, действенйых, политических пьес. — Назвать мои пьесы публицистически­ ми — значит отказать им в художественно­ сти. Думаю, что это не так. Да, им проти­ вопоказано бытовое решение. Все* герои у меня земные и все немножечко приподняты над землей. Меня быт интересует посагольку, поскольку налагает свою печать на психо­ логию. В стремлении раскрыть духовный мир. героя я всегда стараюсь уйти от бы- товщинки. Состояние душевной приподня­ тости. сознание, что настоящее будет из­ меняться и уходить в прошлое — вот смысл сценического существования моих- героев. ■ — Но каким же словом определить свое­ образие драматургии этого рода? — Может быть, интеллектуальная? Что такое интеллектуальная .пьеса? Я считаю, что это пьеса раздумий о времени и о се­ бе. Причем как обязательная форма, поз­ воляющая выразить раздумье, должен при­ сутствовать монолог или мысли вслух. Наличие монологов — первый признак ин­ теллектуальной пьесы. А, как их играть? Нужно уметь думать на сцене. И находить доверительный тон. Только так можно пе­ редать то, что происходит в душе. Сиби­ рякам не свойственны любования собствен­ ными страданиями. Нехотя, скупо говорят они о своих чувствах. Поэтому мои герои- сибиряки говорят без патетики, отталки­ ваясь от самых обыденных явлений. От обыденного идут к самому важному, реша­ ющему в жизни человека" Мои герои дол­ жны уметь на самой маленькой должности осознавать себя творцами нового. Наша жизнь динамична и поэтому формула — «в обыденном ищи существенное и прекрас­ ное»— как нельзя более современна. Отказываясь признать свои пьесы публи­ цистикой, В. Лаврентьев делал это не из пренебрежения к данному способу отраже­ ния действительности. Он исходил из убеж­ дения, что публицистика^- инструментарий ;.более близкий к научному анализу, ^ от­ крытию закономерностей, 6 то время как художественный способ познания и отраже­ ния жизни основан на образном постиже­ нии действительности. — Чем дорого для меня искусство? Тем, что оно подчас опережает науку. Вспом­ ните рассказ А. Куприна «Жидкое солн­ це»— ведь в нем описано не что иное, как, атомный взрыв. И рассказ- этот «лирик», а не физик создал в )911 году, за тридцать с лишним лет до Хиросимы. А разве не предсказал Алексей Толстой в «Гиперболо­ иде инженера Гарина» появление лазерных лучей? Испепеляющий луч предсказывал в свое.м «Скутаревском» еще в 30-х годах Леонид Леонов. 'Вспоминаешь подобное и диву даешься — что за чудо человеческий талант! • Как было бы просто нам сегодня объяс­ нить забвение драматургии В. Лаврентьева отнесением ее к публицистике: сиюминут­ ность, прикрепленность к злобе дня, к политическим событиям своего времени многих пьес нашего земляка объяснило бы кратковременность их бытования на сце­ не. Но нет — противится такому умозаклю­ чению вся громада образов, весь творческий арсенал драматурга. Самобытный Михей Кряжев, могучий духом Иван Буданцев, несгибаемый борец ученый Илюхин — всё они и многие другие герои Лаврентье­ ва, не люди-фунькции, а характеры-типы своего времени. А как выразительна тале-' рея женских образов — самоотверженная в ' в труде и дружбе инженер Русиновз («Све'т- лая»), незаурядный организатор, директор ' совхоза С1офья Михайловна с ее трагедией «неравного брака» («Где-то совсем рядом»), Софья Ивановна ,иЗ пьесы «Чти отца свое­ го» (любимая роль А. К. Тарасовой) — мудрая .женщина, хозяйка и мать, воспи­ тавшая хороших детей. Лучшие стороны характеров своих предшественников под­ хватывают и развивают герои нового поко­ ления. Самобытные, колоритные образы, подсмотренные в жизни и наделенные ин­ дивидуальной судьбой! Но не буду повторять написанного мной и другими исследователями творчества В. Лаврентьева. Позволю лишь усомнить­ ся в «устарелости» большинства его пьес. В качестве примера возьму рассказ о созда­ нии широко шедшей в театрах Пьесы «Че­ ловек и глобус». — С момента взрыва атомной бомбы в Хиросиме— с августа 1945 года — мир ви­ сел на волоске. Тема возникла как веление времени. Ходил вокруг нее, вновь и вновь возвращался, а решение не приходило. Толчком послужили похороны Курчатова, на которых мне довелось присутствовать! Я .стал свидетелем великой скорби учени­ ков, соратников Курчатова, его близких и совсем незнакомых людей, представителей разных стран и наций, .Огромность, гло­ бальный масштаб события вылился в четкий заказ: к 50-летию . Советского госу­ дарства я должен написать пьесу о подви- , ГДЧ? беседы с В. В. Лаврентьевьш 22 февраля 1369 г.