Сибирские огни, 1984, № 1

От разговоров о ж ене и детях Кукуев старательно уходил. Н у л а д ­ но, о ж ене понятно, почему, но дети есть дети, любовь к ним переменить­ ся не может. Д ля любого человека — это гордость, бесконечная тема для разговоров, которая — что бы там ни случилось! — не отталкивает, а сближает. Многого не понимала Маша. Многое старалась не замечать, объяс­ няла по-своему. Уже вскоре она почувствовала перемены в Вадиме: он стал деловит, тороплив, раздражителен. Палатку больше не ставил, кос­ терок це разводил; его вполне устраивала кабина, пропахшая табаком и бензином, объятия без слов, без ласки, без сопереживания. Тогда-то, пытаясь удержать ускользающее счастье. Маша и на­ помнила об их уговоре навестить Марейку. — Хорошо, что не забыла! — похвалил Вадим .— Вопросов нет. Едем! У меня пол-отпуска в кармане. Еще с прошлого года. Обязаны да,ть по первому требованию. Ты-то как? Вырвешься? — Вырвусь! — обрадовалась она.— С Ионом договориться можно! — С вашим толстяком, что ли? — Ну да. — От ж е создала человека природа: сам топорной работы, а имечко и того похлеще — Ион. — Не Ион, а Иван Орестович,— поправила Маша.— А фамилия Неверов. Не такой уж он топорный, как тебе кажется. — Какая разница? Хочешь, умный совет дам? Ты с ним особо не церемонься — возьми на глазки, он и подмахнет заявление. Проверенный ход. — Кем проверенный? — удивилась она. — Ну так, вообще,—. замялся Кукуев.— Говорят. — Ты что ж е это мне предлагаешь, В адя ,— медленно подбирая сло­ ва, сказала Маша.— Чтобы я при тебе других на глазки брала? По твоему совету? — Пошло-поехало. Я ж е пошутил. Понимать надо. — Не шути так больше, а то я и впрямь перестала понимать, где ты со мной шутишь, а где нет. Эх, Вадим, Вадим! Если бы ты знал, как больно смотреть на тебя такого. А еще больней на себя — на Маньку-Пиво. Думала, хоть на но­ вом месте, в новом коллективе, обойдется без прозвища. Куда там! Му­ жики сразу вплотную подступать стали. Пока заглазно дразнят — зн а ­ чит, еще на что-то надеются. Обожгутся — в открытую языки чесать начнут. Снова менять работу придется. И почему они так — других за версту обходят, а к ней, общежит- ской, выказывают особый, нахально-пристальный интерес? Будто она повод дает... По кабине, словно дождевые капли, надоедливо барабанили мелкие камешки. Чтобы не задохнуться от пыли, пришлось поднять боковое стекло. А тут, как назло, шофер достал новую папироску. — Может, потерпите? — не выдержала Маша. Шофер удивленно хмыкнул, всласть затянулся, но папироску все-таки выбросил. Медленно, неумолимо подступала к горлу дурнота. Маша пыталась превозмочь себя. Эта борьба настолько утомила ее, что она вздрогнула, почувствовав, что «Урал» выворачивает к обочине. — В се,— сказал шофер.— Приехали. Вон твоя Марейка. Километр отсюда напрямую, не больше. Пешком дойдешь. А то я опаздываю. У Маши защемило сердце; Как ж е это она просмотрела родное село, не угадала, не почувствовала? Достав из дорожной сумки бутылку «Зверобоя», она попросила шо­ фера; — А вы меня до дома довезите,— и тихо добавила-: — Так надо... Что вам стоит? Шофер опять хмыкнул и, не взглянув на подношение, начал заво­ рачивать «Урал» к Марейке.