Сибирские огни, 1984, № 1

Через день на стол Неверова легла стопка фотографий. Ион-Ион нетерпеливо разложил их перед собой, вглядываясь в изображения. Снимки удались на славу — четкие, большие, каждый завиток узоров виден, будто под увеличительным стеклом. Хоть сейчас в рамку и на стену. — Слов нет! — похвалил Ион-Ион,— Профессионально! Взгляд его задерж ался на одной из фотографий. Она отличалась от других тем, что пустота окна здесь была согрета жизнью, движением. В глубине комнаты, за распахнутыми створками, угадывалась “ж ен ­ ская фигура. Она была туманна, расплывчата, а потому загадочна. — Кто это? — спросил Ион-Ион. — Рыбак,— охотно, с готовностью откликнулся водитель.— Я все ждал, когда она исчезнет. Куда там! Разве Д ору Семеновну перетер­ пишь? Так и шла за мной от окна к окну. В ОТИЗе все-таки подлови­ ла — всунулась в кадр. Теперь и Неверов увидел, что на снимке не кто-нибудь, а его сек­ ретарша. Ну и шуточки выкидывает воображение! Хотя почему шуточки? В молодости Дора Семеновна, должно быть, красавицей была. Представить это несложно. Достаточно увидеть ее вот так, издали, в обрамлении старинных деревянных кружев, словно в таинственной глубине времени. Иону-Иону стало неловко перед Дорой Семеновной: уж е не один месяц вместе проработали, а он ей ни разу приятного слова не сказал. . Д аж е в Международный женский день. А ведь мог заметить, что она со вкусом одевается что у нее приятные манеры, лицо... Э, да мало ли! Женшина в любом возрасте остается женщиной, и ей приятен любой знак внимания. Ион-Ион даж е обрадовался, когда обнаружил еще один снимок с Дорой Семеновной. Торопливо подхватив его, он торжественно вышел в приемную. — Дора Семеновна, узнаете? Д а это же вы! Посмотрите, какая красавица! Двадцать лет, не больше! Честное слово! — Вы скажете,— зарделась Рыбак, а сама длинными дрожащими пальцами так и потянулась к снимку. — Берите. Это специально для вас. На память. Если хотите, мастер на обороте автограф напишет. Д а вот и он. — Ой, что вы! — залепетала Дора С ем е н о в н а .- Я и не думала, право... Так неожиданно... Словно... Оставив секретаршу и водителя выяснять отношения, Ион-Ион, довольный, вернулся в кабинет. Кажется, день начался неплохо. Обзвонив всех, кого наметил Иван Орестович вновь склонился над фотографиями. Разложил их в четыре ряда: сверху виды лицевой стороны особняка, затем боковые и внизу — вид со двора. С удивле­ нием обнаружил, что снимки нижнего ряда заключали в себе детали самые сложные, самые затейливые. Вот ведь забавно, так было приня­ то у немцев, которые предпочитали украшать прежде всего со стороны двора — чтобы себе удовольствие доставить, а не прохожим. Но здесь мотивы резьбы свои, сибирские. Три ели, чуть изогнув­ шиеся под ветром; словно повторяя их очертания, поднялись над кружевным карнизом крыши небольшие островерхие фронтоны — по три над каждым окном. Боковые оклады наличников со стороны двора тоже иные — они напоминают белые полотенца, обрамляющие икону. Недаром резные доски, украшающие кровлю, прежде называ­ лись полотенцами, а дома с деревянными узорами — избы с полотенца­ ми. И все-таки есть в этих вот полотенцах что-то приносное, чужезем­ ное; то слишком восточное, то чересчур европейское. Оно и не удивительно. Кого только Сибирь за свою многовековую