Сибирские огни, 1984, № 1

— Скоро Комсомольская,— говорит Костя,— Восемьсот километров пролетели, осталось чуть меньше. Бери пока — пей кофе. Ты чувствуешь-то себя как? В ИЛе-14 кабина не герметизирована, индивидуальных кислородных приборов то­ же нет. Самолет летит сейчас на высоте почти четырех километров, что по давлению кислорода соответствует уровню пяти километров в Евразии. Экипаж —люди, при­ выкшие к кислородному голоданию, но у «пассажиров», летящих на Восток, симпто­ мы горной болезни проявляются нередко уже в полете. Некоторые даже теряли соз­ нание и приходилось разворачиваться обратно в Мирный. Понятно, что каждый из кандидатов в «восточники» побаивается, а сможет ли он приспособиться к высоко­ горью? Тем более что никаких прогностических критериев отбора полярников для ра­ боты на антарктическом плато до настоящего времени не разработано, В практике деятельности первых советских экспедиций полярники, направляемые на внутриконтинентальные станции, и участники походов, проходили особую провер­ ку. В частности, проводились испытания в барокамере по максимальным требованиям (пребывание на’ «площадке» высотой около 5000 метров в течение 15—20 минут, соз­ дание резких перепадов давления и т. д.). Опыт показал, что большинство людей, пло­ хо перенесших эти испытания, не могут работать в высогорье Антарктиды. Однако были и люди, которые, очень плохо перенеся барокамеру, затем чудесно адаптиро- лись в реальных условиях, и наоборот, некоторых из «чемпионов» барокамеры врачи станции вынуждены были эвакуировать на побережье в Мирный. По этой причине предварительное предэкспедиционное тестирование в барокамере в конечном итоге совсем отменили. Но не вызывает сомнения, что исследования по прогнозированию уровня кратковременной и долгосрочной гипоксической устойчиво­ сти являются для антарктической медицины одними из наиболее актуальных. Их пла­ нирует ряд институтов, например. Институт физиологии и экспериментальной пато­ логии высокогорья АН Киргизской ССР. Определенный вклад в решение этой пробле­ мы должны внести и базирующиеся на характеристике индивидуально-типологических особенностей скорости реализации адаптивных реакций исследования нашего институ­ та, часть из которых мне предстоит выполнить на зимовке непосредственно на куполе Антарктиды. Голова не болит?— продолжает допытываться Костя. Нет, все будто бы нормально, даже подозрительно нормально. Только нестерпи­ мо хочется есть. И хотя в медицинских пособиях таких симптомов горной болезни не описано, осторожно делюсь своими опасениями с пилотами. — Проголодался, говоришь?— басовито смеется Афонин.— Значит, прекрасно. Так где-нибудь и запиши у себя, док, наш практический опыт: проголодался человек в полете на Восток — на станции будет чувствовать себя хорошо. _ Не знаю, подбадривал меня Виктор, или его наблюдение действительно не лише­ но здравого смысла, но по отношению' Ко мне, по крайней мере, оно оправдалось на все сто процентов. — Ты пойди поешь,— говорит Афонин второму пилоту,— а мы с доктором пока цорулим. Садись, док, за штурвал. Машину-то водишь? Конечно же, это была шутка. Но я действительна посидел в кресле второго пи­ лота, подерясался за рычаги и посмотрел за действиями Афонина, специально выклю­ чившего автопилот и сделавшего несколько маленьких разворотов над трассой поход- ников. Однако шутки шутками, но самолет, пожалуй, единственное транспортное средство в Антарктиде, которое я не научился водить за зимовку. Во вре­ мя работы на станции довелось освоить и тяжелый тягач, и легкий гусенич­ ный транспортер, и американский снегоход. А когда «катали» аэродром, гото­ вясь к прилету самолетов, поработал и на бульдозере. Спасибо- начальнику станции: Олег Николаевич всегда был твердо уверен, что ненужных для полярника профессий в Антарктиде не существует, а потому каждый должен освоить по возможности боль­ ше «полярных» специальностей. И сам показывал пример, являясь по-настоящему не­ заурядным универсалом. Для врачей же он считал желательным кроме профессио­ нального мастерства, как минимум, уметь готовить и работать на всех видах тран­ спортных машин. Думаю, что советы Струина очень пригодились впоследствии нашим врачам Леше и Виталию, которые участвовали в «сезонных» походах исследователь- ских отрядов в качестве врачей-поваров.