Сибирские огни, 1984, № 1

нечно, за транспортников-походников, сидящих пока за нашими праздничными стола­ ми, и летчиков, уже начавших работу на шестом материке. Старое правило антарктических зимовок — ожидать, что худшее всегда впереди. Но чего ожидать нам, когда зимовка еще не началась?... Нас собрал Струин. Слов было немного. Но теперь я понимаю, что антарктиче­ ская зимовка началась не на Востоке, не в Мирном, а там, в ста милях от бере­ га Правды, где беспомощно стояла уткнувшаяся в тяжелейшие льды «Башкирия». И именно там из разрозенной группы полярников, идущих работать на станцию Во­ сток, стал формироваться коллектив, которому предстояло преодолеть объективно сложившиеся в Двадцать четвертой экспедиции чрезвычайные трудности зимовки на куполе Антарктиды. Г л а в а 3. ПОД КРЫЛОМ — АНТАРКТИДА Где бы ни обсуждалась проблема Антарктики л а исключени­ ем, может быть, научных кругов, она неминуеьио наталкивает­ ся на вопрос: какая от нее польза? На что могут пригодить­ ся снег и лед на таном далеком расстоянии? Р и ч а р д Э в е л и н Б е р д . Красно-белый ИЛ-14 с бортовым номером 04181, натужно воя, медленно тянется над куполом, дребезжа, ныряя в воздушные ямы и вновь взмывая вверх. Я сижу в кресле наблюдателя сразу за кабиной экипажа. Через открытую дверь можно видеть усеянную десятками циферблатов, ручек, тумблеров, лампочек приборную доску и каменно-спокойные затылки пилотов. А рядом со мной из борта самолета гигантским глазом выпирает прозрачный сферический колпак— в него прекрасно видно все, что делается внизу и по сторонам. Антарктический купол круто вздымается у самого Мирного, поэтому, едва взлетев, пилоты отвернули в сторону океана и здесь направили самолет по гигант­ ской спирали, набирая требуемую высоту. Крейсирующие в бухте Мирного громад­ ные столовые айсберги скоро принимают вид спичечных коробок, среди которых совсем затерялись крошечные силуэты «Башкирии» а «Михаила Сомова». И только после этого ИЛ снова прошел над пугающе короткой взлетно-посадочной полосой (ВПП) и пополз на бреющем полете в сотне-другой метров над безжизненной белой пустыней. До станции Восток— 1420 километров по прямой. Лететь будем около шести ча­ сов. Командир экипажа Виктор Афонин и второй пилот молча сидят за штурвалами. Чуть позади них на приставном кресле пристройлся бортмеханик. Штурман разложил на маленьком столике испещренную квадратиками и треугольниками старую карту и что-то беспрерывно на ней измеряет. И только радист Костя, «отстучав» очередное сообщение, подсказывает мне: «Поспи пока, док1 Все равно часа- два все будут за­ няты. Пойди устройся на бензобаке и спи. Я разбужу. Да и не увидишь ничего — впереди сплошная кутерьма. Сейчас будем идти над зоной крутого склона ледника. Здесь в сторону побережья обрушивается холодный воздух. Внизу — на земле— по­ стоянная метель, ничего не разглядишь. Да и вверху часто тоже не лучше, приходит­ ся «перепрыгивать», Я засовываю голову в колпак-йллюминатор и смотрю вперед. Впереди, действи­ тельно, серо-сизая белесая мгла. Самолет взвывает громче, вибрация усиливается, а белая равнина под нами медленно уходит еще вниз — видимо, пилоты решили до­ брать высоту. Хотя спать сегодня мне вновь не пришлось сонливости не чувствую, поэтому вежливо благодарю Костю за совет, но остаюсь в кабине и вновь устраи­ ваюсь перед иллюминатором. Путь на Восток! Попасть на станцию можно либо самолетом, либо санно-гусеничным транспорт­ ным походом. Но если самолету до станции добираться нескольке часов, то тяжелым гусеничным тягачам и специальным антарктическим снегоходам «Харьковчанка» при­ ходится идти около полутора месяцев. Естественно, что ввиду такой раскладки' вре­ мени, различные грузы (топливо, строительные конструкции, часть продуктов и обору­ дования) завозятся по земле, а людей, скоропортящиеся продукты и особо хрупкое обо­ рудование доставляет авиация.