Сибирские огни, 1984, № 1

нее осмысливаем и понимаем окружающую действительность, в особенности нарождаю­ щиеся в ней перемены. И здесь важную роль играет художественное мастерство писате­ ля, его умение работать со словом. Большую роль в бурятской литературе играли и играют традиции устного народно­ го творчества, являющиеся частью ее нацио­ нального своеобразия, которые получили, как мне кажется, свое дальнейшее развитие и в рассматриваемых произведениях. Так, в «Прологе» повести «В тени старого' дома» подводятся итоги жизни старейшины рода Туманов, некогда кичливого Амгалана. И это как зачин старинного улигера — «а теперь о том, что случилось», поведанный читателю современным сказителем Д. Эр- дынеевым. Повесть Н. Очирова также написана с широким использованием эле­ ментов народно-поэтического творчества, со спокойным и неприхотливым — день за днем — развертыванием сюжета, с целой россыпью^ метких наблюдений и образных сравнений. «Машина громко отрыгнула, словно сыГый богатырь, и тронулась»: «Ол- зобой теперь остался один, как забытый кол среди пустыря разобранного стойбиша». А произведение Б. Ябжанова «Куда уска­ кал конь», повествующее о . становлении молодого сказителя, все пронизано фоль­ клорными традициями, оно и начинается подобно улигеру: «Тридцать три горные вер­ шины смотрят из поднебесья на наш улус, и даже жарким летом нам невозможно за­ быть о зиме — извечный снег гор просится в глаза». С. Цырендоржиев также напЬел единствен­ но нужную интонацию для своей повести «Где ты, моя утренняя звезда?», которую отличает известная полифоничность: здесь, кроме внутренних монологов-размышлений маленького Агвана, есть и рассказы от лица матери Агвана и Марии Дроновой. В повести «Мост» К. Балкова ощущается атмосфера подлинной народной жизни. Это и драматическая история, случившаяся с Леневым, когда его лесовоз чуть было «не грохнулся в преисподнюю»; это и фотогра­ фия женщины с ребенком в кабине бульдо­ зера, при виде которой мгновенно вспоми­ наются десятки других подобных своеобраз­ ных визитных карточек, приткнувшихся н» водительских стеклах. А как реальны письма Малыги, свидетельствующие о по­ ходной неустроенности мостовиков, их отор ванности от семьи, привычного быта! Эти страницы — наглядное доказательство до­ стоверности материала, хорошего знания ав­ тором современной действительности. Достаточно богат и разнообразен язык в рассматриваемых повестях. В них то и дело находишь точные, выверенные метафоры, ■придающие повествованию художественную весомость. Подобные удачи встречаются у многих авторов, как опытных, так и моло­ дых, в частности в повести М. Шиханова «Соседи»: «От Кривопишина до покоса верст восемь, а с разговорами — и того меньше»; «Григорий смотрел вслед телеге и ждал, когда обернется. Федора. И Федора обернулась, помахала платком с красными стружками-завитушками». Или в повести «Мост»: у Подсекина «на сердце собиралась, накапливалась, как влага в земле после дождя, неприязнь к Матиевскому»; «Годы, что волна байкальская за кормой мотодо- ра, живо отсчитали свое». Вместе с тем в иных повестях прогляды­ вают следы поспешности, скороговорки, пе­ реходящие порой в простую констатацию фактов. Вот образчик такого протокольного повествования:. «Ну, я пошел.— Тугмит за­ спешил.— Вечером собрание. У меня к пред­ седателю дело. Срочное. Встретимся завтра. Ты, Жаргал, отдыхай. Привыкай к новому месту. Это тебе не город. Трудно будет, не горюй. Поможем. Ну, пока!» («В тени ста­ рого дерева».). Или такой пример. Расска­ зывая о только что освободившемся Балба- ре («Встречный огонь»), автор пишет: «У до­ рожных пикетов он невольно насторажи­ вался при виде. милиционера, даже лицо прятал, как будто все еще был виноват пе­ ред кем-то, но, спохватившись, гордо вытя­ гивал шею». Состояние, выражаемое словом «гордо», подается неожиданно, совсем не подготовленное предыдущим- действием и поэтому кажется обрывочным, немотивиро­ ванным, отсюда — неубедительность, где-то даже нарочитая фальшивость повествова­ ния. В повести «Где ты, моя утренняя звезда?» ребенок размышляет: «Скука... как долгая зевота — целый день один, один...» От­ личное сравнение, но это не детское мышле­ ние. И далее: «Как быстро сахар исчез! Это тоже война виновата?» Автор допускает непростительную неточность, небрежность, вкладывая в уста пятилетнего мальца из­ лишне взрослые мысли. В иных повестях видны явные огрехи пе­ реводчика или редактора. Так, в повести «В тени старого дома» даже на одной стра­ нице (к примеру, на 71-й) по-разному пи­ шется имя: Бальжад и Балжад. В повести «Где ты, моя утренняя звезда?» приводится неполное объяснение понятия «белого меся­ ца» — «это начало нового года, февраль». А у кого? Где? Нелишним здесь было бы до­ бавить: по восточному календарю, в частно­ сти, у бурят. В этом году в различных издательствах страны — «Советская Россия», «Современ­ ник», Бурятском книжном — запланирован выход новых повестей писателей республи­ ки. Это произведения Н. Очирова «Повесть об одной судьбе», К. Балкова «Рубеж», Г.-Д. Дамбаева «Гунсэма» и «Нежное серд­ це матери», М. Осодоева «Зов земли», А. Щитова «Туда, где Люси», М. Шиханова «Леший камень». Серия «Современная си­ бирская повесть», издаваемая местным изда­ тельством, пополнится произведением С. Цырендоржиева «Поклон стоикам», а также совместной книгой Ш.-С. Бадлуева и Ц. Галанова «Счастья тебе, Сыдылма». Вы­ ход этих произведений означает, что впере­ ди нас ожидают новые встречи с современ­ ной повестью писателей Бурятии.