Сибирские огни № 12 - 1983

го шофера, Рахима, ожидающего меня возле автобусной остановки, на своем газике. Он же по-прежнему сдержан и немногословен. — Ну как, ничего не случилось больше?— спрашиваю я. — Нет,—отвечает он. — А старик говорил, что аллах не допустит... Вода не была при проходке? — Была... В одной штольне была... — Видишь! Вот и вся разгадка! Рахим молчит. Вероятно, он просто такой от природы, а может, все его внимание отвлекает дорога, хотя на ней сейчас еще пустынно. Мы выезжаем за города, и начинаем постепенный подъем вдоль ручья в горы. Горы в этот раз поражают меня своим великолепием: во­ круг словно изумруд в жарком пламени —трава и тюльпаны. И еще капельки росы. Даже не верится, что это действительность,—будто кто раскинул под ноги нам беспредельный, искусный и яркий, восточный ковер. — Красота какая!— говорю я.— Просто дух захватывает, а?.. — Да,—отвечает Рахим. Он начинает оживленно ерзать на си­ денье, улыбаться.—Очень красиво!.. Очень! — Давай нарвем букет? — Рвите... Только цветы в машине быстро увянут. — Да?.. Тогда не надо. Потом, когда назад поедем, нарву для памяти. — Все равно увянут. — Жаль... Наверное, за эту короткую, прямо сказочную, красоту и нравятся вам здешние края, да? — Не знаю,—отвечает Рахим. — А в прошлый раз так мне неприглядно показалось тут: голо, се­ ро... ничего живого... Рахим долго молчит, потом вдруг неожиданно спрашивает: — А дерево? — Какое дерево? Которое мы взрываем? — Да. Есть все-таки живое... — Так оно одно на всю округу. Я привык к лесу, тайге... — Везде разве тайга? У нас в армии один, тоже русский, все хва­ лился, что у них на краю деревни три березы... — Ну, может, он встречался там с девушкой, в прятушки маль­ чишкой играл... •— Не знаю... — А ты хвалился святым деревом? — При чем здесь святое? Рахим говорит это с неприкрытой обидой, мельком, с укоризной, взглянув на меня. И я, вмиг смутившись, торопливо пытаюсь оправ­ даться: — Извини, пожалуйста. Я вовсе не думал тебя обидеть! Конечно, я далек от мысли, что ты считаешь его святым... Но Рахим молчит, сосредоточенно нахмуря лоб, смотрит на дорогу. И тут вдруг я впервые, кажется, начинаю по-настоящему понимать и его, и того воинственного старика с кетменем. Настроение у меня резко портится, и мне уже хочется повернуть назад, уехать,—чтобы не ви­ деть своего доказательства... Изменить уже ничего нельзя: шурфы пройдены и начинены взрыв­ чаткой. К вечеру в груде камней навсегда исчезнет дерево —то дерево, которое, наверное, много лет было приметой родного места для стари­ ков с кетменями,—живущих и давно ушедших,—и воспоминание о ко­ тором не раз, наверное, согревало сердце Рахима на далекой службе. И я, еще вчера, дома, так тщеславно думавший о том, что-де вот где-то в горах, частично и моей волей, рождается новая жизнь,— сегодня чув­ ствовал себя варваром...