Сибирские огни № 12 - 1983

— Вынимай,—велел Ген Геныч и, скрывая волнение, отвер­ нулся. Арсен извлек из портфеля толстую кипу бумаги и стал быстро пе­ релистывать страницы текста и схем. Все конструкторское бюро не дыша следило за мельканием его рук. Наконец последняя страница была перевернута —и наступила восхищенная тишина. — Ну,—спросил шеф,— честный я человек? Его молча взяли на руки и подбросили. А когда поймали, то не дали ступить на бренный пол — отнесли в кабинет и опустили на стул. — Ген Геныч, не покидайте нас никогда,—пролепетала рыжень­ кая конструкторша, которой он не далее как сегодня утром устроил разнос за опоздание. — Мы вам кресло подарим,— сказал кто-то из задних рядов. — В кресле хуже думается,— сказала раскосенькая. — Это когда думать нечем,— возразила блондинка. Шеф хотел вмешаться, но тут тихо вошел Арсен. Он нес открытый портфель, где виднелась уложенная с прежней аккуратностью доктор­ ская диссертация, но лицо у него было печальным. Шеф увидел в руке изобретателя запечатанный конверт и побледнел. — Надо же было сперва все там посмотреть,— сказал Арсен с уп­ реком,— а вы: «Давай-давай». Теперь, может быть, письмо испортили. Это ж вам не доклад, не диссертация... — Дай сюда. Шеф спрятал письмо в нагрудный карман. — Может быть, до него лучи не достали,— неуверенно предполо­ жил Арсен,—Оно в другом отделении лежало... — Дома разберусь,— сказал Ген Геныч, к которому уже верну­ лось самообладание.— Сейчас все свободны, а ты присядь. С сегод­ няшнего дня ты ничем другим заниматься не будешь. Согласен? Арсен кивнул. — Составь список всей необходимой аппаратуры, завтра ее полу­ чишь и — приступай. Что-нибудь еще нужно? Оставшуюся часть дня Ген Геныч, если не считать визита к оппо­ ненту, ездил в общественном транспорте и ходил пешком. Домой не ехалось и не шлось. Мучило одиночество. Наконец около полуночи он, усталый и замерзший, почувствовал себя в состоянии заснуть и сошел на своей остановке. Открыл дверь квартиры. Пахнуло семьей, и от этого ему снова ста­ ло плохо. Весь вечер, скитаясь по городу, он представлял, заставляя се­ бя представить, что дома ждут. И вот —эта нежилая тишина. Сыновья убивают зимние каникулы где-то в пионерском туристическом поезде, а жена вторую неделю ничего не пишет из санатория, куда он насильно вытолкал ее с больной печенью. На вокзале они из-за пустяка повздори­ ли, и запоздалое желание извиниться не давало ему покоя. Раздевшись, Ген Геныч поставил чайник на плиту и залез под душ. Пока успокаивал себя водой, половина воды в чайнике успела выкипеть. Кипятку хватило только на заварку. Он налил еще полный чайник, будто на всю семью, но тут же забыл о нем и принялся пить \ горькую заварку со старой коркой хлеба — ничего другого в доме просто не было. От заварки и усталости сердце застучало шибко, и в таком состоянии он не решился распечатывать письмо жены. Сидел и разглядывал конверт. «Отправлено, четыре дня назад,—думал Ген Геныч.—Ровно столько времени и поезд оттуда идет... Индекс на конверте не осыпал­ ся, образец индекса на месте, оба адреса тоже целы, АВИА, название фабрики...» Он все прочел, что там было снаружи, и решительно взял со стола ножницы. Держа конверт плашмя, осторожно отрезал самый краешек и достал сложенный вдвое тетрадный лист. <г Геночка, родненький!..» б Сибирские огни N 1 12