Сибирские огни № 12 - 1983

Счастье — оттого, что передо мной она, Тельма,—обжигало даже в сумятиие бреда. Все нужно и оправдано, если есть она. Энгельмайер в ту минуту был мне близок и дорог лишь потому, что появился вместе с ней. Вот ее громадные темные глаза налились слезами, и, задыхаясь от восторга, жалости, я взлетел к ней —утешить, обнять, защитить... Но расстояние между нами, как бы мало оно ни было, не сокращалось. И тут я отчаянно забарахтался в воздухе, что-то мягко, но настойчиво тянуло меня назад. «Гигес», выбросив манипуляторы, поймал меня за плечи. Кажется, я рвался, извивался, кричал... Не помогло. Отчетливо помню, как крупная белая рука Клауса дотрагивается до темно-розовой ладони Тельмы, и она, повернув голову, не отрывая взгляда от меня, отступает вслед за ним к люку и перешагивает ко­ мингс. Еще я помню, как мучительно, неправдоподобно медленно они поворачиваются спинами ко мне, чтобы навсегда исчезнуть во мраке, но тут раздается резкий, металлический, совершенно реальный щел­ чок реле автомата электросна. И я уплываю на спальник, не в силах больше бороться ни с кем и прежде всего с собой. 22.07.50 бв. Сегодня день как день. Портит его только одно: все время тягостное напряжение, будто жду каких-то рецидивов. Оттого, что чувствую себя здоровым, и возникает идиотское ощущение типа «как бы чего не вышло...» Вдобавок поговорил с мединспекцией, и оттуда сообщили, что Ватанабэ в тяжелом состоянии: поражена пе­ чень, готовят пересадку, но шансов на успех мало. Потом я сообразил, что уже более двух суток не слушал, что творится в Булунгу, заказал сводку и прокрутил. Одно из немногих государств мира, где есть еще своя армия. Она совершенно расколота — часть верна президенту, часть поддерживает индепендентов, часть сепаратистов, часть правых националистов, но в общем подчиняется пока министру обороны, который выжидает, чья возьмет. В городах активизировались организации правого толка. Бурление, митинги, стычки. Прогрессивные силы там раздроблены и не слишком единодушны. Словом, картина пестрая и неясная. Завелся и решил выйти на связь с Булунгу, с Марионвиллем, где живет Тельма. Оказалось, что Булунгу не входит в «Космэк», а цё- почку делать долго и сложно, и вообще там сейчас ночь... 21.50.27 бв. Мой зверинец снова разбушевался. Успокаивать я не смог. Подождал, пока пройдет срок, назначенный себе и знакомый по прежнему бунту, но они все пищали и пищали. Тогда я надел маску и дунул в виварий аэрозолью с «диамантом». Через минуту все спали, а у меня почему-то осталось досадное чувство, что я сделал что-то не так. Надо будет попробовать разобраться, уж очень они метались. Но выхода не было — я обсчитывал сводный прогноз, и у меня забрезжи­ ла одна идея насчет упрощения статистики вариационных зон. Была почта. «Герберт Уэллс» начал разгон, Артем написал перед самым стартом несколько слов. Спасибо и за это —что он еще мог?.. Когда-то я ему завидовал, но это совершенно глупо: в таком рейсе должна работать экспедиция, группа, а как мне работать с экипажем? Редкостная удача, что я здесь., И все-таки пусть это и нескромно, те­ перь мне хочется большего. Человек всегда стремится перешагнуть до­ стигнутый предел. Разве мало в нашем мире инвалидов с некомпенсируемыми де­ фектами, вроде моих? Разве нет жертв тяжелых генетических уродств? Разве мало неизлечимых соматиков, психически здоровых и умственно полноценных? Много. И еще долго будет много. Человеческий, орга­ низм бесконечно сложен и хрупок, и неукрощенная среда будет вечно пользоваться каждой лазейкой, каждым крохотным несовершенством для нанесения удара. И все же, не только мне пока трудно подумать об ускорении и даже просто о необходимости биологической эволюции