Сибирские огни № 12 - 1983

и лилии, ветер и лес. небо и гром, и вздохи водяных лилий. И стали они прокляты и затихли». В рубке лучше: у каждого прибора свой голос. Шелестят, гудят, пощелкивают. В обсерватории тоже хорошо. Наверное потому, что там я никогда не отдыхаю. 22.10.00 бв. Через два дня мой день рождения. 21.30.05 бв. Годовщина смерти Энтони Клэя. Глупо вышло. Поле­ тел фильтр, забило насос, и в отсек пошла масса из биореактора. Тони кинулся к шлюзу, но упал и ударился головой. Когда очнулся, было уже все равно... Почти то же самое случилось со мной в прошлом году, только у меня был иллюминатор, выдавленный сорвавшейся антенной. Как выскочил, как загерметизировался, не помню, не знаю. Такие, как мы с Тони,— везде космонавты —и здесь, и на Земле; зеленый космос или черный, и тоненькая оболочка... Э, да ладно. На Земле-Главной вышла книга старейшего из таких живущих «космонав­ тов», Клауса Энгельмайера- Дер кляйнер Клаус. Ничего себе «малыш», На встрече он мне очень не понравился. Самодовольный, угрюмый и томный. Все время себя демонстрирует. А книгу почитаю. Не мог не вспомнить Тельму Н‘Дио. Никогда не видел африканок такой красоты. Да будет перед собой-то прикидываться! Только сейчас он, видите ли, вспомнил! Андрейчук ¡много снимал тогда, если пленка уцелела, надо будет заказать. 21.44.13 бв. Битых три часа провозился с системой ориентации главного локатора. На нее одну уходит больше времени, чем на весь контроль. Автоматам я ее не доверяю, а на Главной только отшучива­ ются. Костич обещает выслать новый локатор- Хотя, впрочем, Томас поклялся с первой же почтой доставить или киберналадчик, или схему возможной перестройки цепей. 22.49.33 бв. Заболел Пятница. Сидит грустный, нахохленный. Ни­ чего не лопает. Полчаса терзал Машину, отыскал несколько лекарств и дал ему четверть дозы чего-то желудочного. На всякий случай послал запрос на Главную, как мне, изолироваться или нет. Обезьяны, напро­ тив, благоденствуют. Шаманчик подрос и уже не падает с качелей при включении двигателей. Леди постарела и стала жутко сварливой. Накормил их и поговорил с Лордом. Он очень умный, хотя и ленивый. Несколько раз спускался в виварий проверить Пятницу. Завтра будет почта и мой день рождения. 20.00.00 бв. Сегодня мне исполнилось двадцать два года. Почту еще не разбирал, просто включил автоприем перед тем, как идти на чек-ап и в обсерваторию. Рабочий день мне никто не отменял. До вечера сидел на гипсоболометре, по просьбе Жервье уточнял конфи­ гурацию рудных тел на территории Дордони. Изготовил себе праздничную трапезу, а с праздничным нарядом вышел прокол: подрос! .Истязатели мои— эспандеры, дорожки, трена­ жеры изрядно нарастили мне мышечной ткани. Пришлось делать новый, и опять самому. Вот какой я умелец. За праздничным столом поднимаю тубу с соком и поздравляю себя. Выздоровевший Пятница нежно бормочет и пощипывает меня за ухо, тоже поздравляет. Леди и Лорд получили по брикету фруктовой массы, что погрузило их в обычное блаженство. У всех праздник. Мама и отец позвонили. Артюха тоже. Андрейчук явно перепутал даты, зато Платон Петрович сотворил целое послание. Сорок два поздравления от «космонавтов». Энгельмайер написал стихи, я их пере­ вел с грехом пополам, но сам, без Машины. Что-то сумбурное, но не­ безынтересное. Дсавер молчит, наверное, опять болен.' Куча поздравле­ ний из Центра, из генеральной инспекции, с Земли-Главной, от совершен­ но незнакомых людей. Шесть слов от Тельмы, по-русски: «Поздравляю, желаю летать долго, спокойно, высоко». Итак, двадцать два года назад Платон Петрович Гагуа подхватил меня, мокрого и еще даже не орущего, на ладонь в стерильной перчат­ ке, а целая бригада в скафандрах проворно распечатала отсек, где