Сибирские огни № 12 - 1983

ная успешная конкуренция небеллетристи­ ческих журнальных разделов с традицион­ но художественными в борьбе за читатель­ ское внимание. Обычно говорят в связи с этим о предпочтении факта и документа вы­ мыслу: но на деле ведь любая «докумен­ тальная» проза тоже авторская! Всякий процесс чтения основан в конце концов на общении читателя с автором; №если какие- то жанры становятся, более популярными, то это может означать и то, что авторская по­ зиция, общее отношение к жизни в них серьезнее, значительнее, интереснее. Публицистический. раздел альманаха «Енисей» разнообразен: здесь и очерки-путе­ шествия по гигантским просторам края, и актуальные выступления на экономические и культурные темы, и судебный очерк. Наи­ более интересными показались мне матери­ алы, опубликованные в рубрике «Краеведе­ ние». Превосходно написан небольшой очерк Виталия Ларичева «Сокровища четвертого сундука» (№ 4); это в полном смысле поэ­ тическое произведение — так художественно изображена долина Белого Июса в Хака­ сии, где издавна высятся древние захороне­ ния, именуемые «сундуками», так глубоко проникает автор в психологию, в образ мыслей и чувств древних строителей, жи­ вописцев, архитекторов, создавших в скале древний храм. То же можно сказать и о лучших мате­ риалах раздела критики; его содержатель­ ность —важная заслуга редакции альма­ наха. Ряд критических материалов отмечен печатью личности их авторов, их индивиду­ ального восприятия литературы. К ним от­ носится прежде всего статья Н. Яновского (К* 2), посвященная «Царь-рыбе» В. Ас­ тафьева. В ней автор стремится выстроить общую мысль, ведущую к пониманию идей­ но-художественного своеобразия романа, поставить его в большой ряд классической литературы. Заключительный абзац первого раздела формулирует эту мысль четко и убедительно: «Роман В. Астафьева не прос­ то социально-психологический, но и идеоло­ гический, именно в том типологическом зна­ чении, в каком мы обычно говорим об иде­ ологических романах Достоевского: идея персонифицированная в «образе автора», становится главным героем романа. Отсюда фантастичность, причудливость, хаотичность формы романа, отсюда смесь публицистич­ ности с лирикой, фельетонности с тщатель­ ным художественным анализом, плакатно- сти с тончайшей, проникновенной жи­ вописью». С высоты этой мысли критик энергично и убедительно вмешивается, на­ пример, в споры о фигуре Гоги Герцева, ко­ торую многие сочли авторской неудачей; да, образ «фельетонный», но это в природе романа, и писатель «фельетонными средст-' вами пользуется с таким же правом, как средствами публицистики и лирики». Но оружие критика не только теория; это и его собственный жизненный опыт, который яс- ‘ но чувствуется, когда он говорит о челове­ ке из народа в астафьевском романе, и сложившаяся широкая гражданская пози­ ция в раздумьях о социальной природе- бра­ коньерства, о драматической символике, от­ ражающей современные отношения челове­ ка с природой. К «авторской» критике относятся и статьи Г. Шленской о красноярских поэтах,— «Поэ­ зия Вячеслава Назарова» (№ ,1) » «Ответ­ ственность дебюта» (№ 3). Критик облада­ ет тонким вкусом и поэтическим чутьем; она стремится 'увидеть и исследовать в твор­ честве поэта «неповторимый мир, где гос­ подствует собственная художественная ло­ гика и -образная система». Г. Шленская всегда ищет опорные, талантливые стихи, особенно ясно передающие личность и твор­ ческие возможности поэта. В то же время она очень точно чувствует и поэтические " огрехи, фальшивые ноты. Особенно важна ее работа для молодых поэтов: здесь она выступает как педагог, который борется за лучшее в поэте против слабого в нем же; образцом такой борьбы может служить статья «Ответственность дебюта» (№ 3) о первых сборниках стихов Алексея Козлов­ ского. В то же время в работе критика чувствуется некоторая скованность, зам­ кнутость; она не склонна выходить за пре­ делы «многографического» анализа интере­ сующего ее поэта в мир широких проблем, обобщений, сопоставлений —всего того, что составляет «воздух», атмосферу нашей де­ ятельности. Страницы «Енисея», как видим, очень пе­ стры, и эта пестрота — далеко не все­ гда живительное и естественное для лите­ ратуры многообразие. Смешиваются также различные вкусы, уровни, мотивы и крите­ рии отбора. Хотелось бы большей последо­ вательности, принципиальности, взыскатель­ ности в формировании номеров «Енисея», которые представляют работу сильного, многочисленного, даровитого творческого, отряда советской литературы. ♦ \