Сибирские огни № 11 - 1983

л и б о дожидаться. После ночлега у костра безумец долго стоит на коле­ нях, молится,— воин показывает руками, мол, пора в дорогу, вставай! Но Еремей и слушать не хочет, творит свое. И на переправах трудно с безумным пленным. Береговые тунгусы подгонят лодку— перевезти на ту сторону, а пленник вдруг чего-то устрашится и не заходит в лодку, убегает. Тогда приходится ловить его, связывать и силой втаскивать в лодку. И сон у мунгала ночью у костра беспокойный. Пленный спит ма­ ло, все больше сидит у огня и молится. Кто знает, сомневается воин, что на уме у этого призванного богом уруса? Приходится опасаться и следить сквозь дрему за каждым его движением. Иногда к костру, разведенному в степи или в лесных дебрях, подхо­ дят тунгусы-зверовщики, расспрашивают у мунгала: что за человека он сопровождает? Куда, в какую сторону лежит путь? Выслушав ответ, со­ чувственно качали головой и цокали языком. Иным из тунгусов приходи­ лось бывать по ясачным делам в Нерча-остроге, видеть Еремея, беседо­ вать с его отцом-воеводой,— толковали тунгусы: Пашков — бачка пове­ лительный, грозный, царев прислужник, но и его не обошла стороной беда — сын ума лишился, вселился в него шайтан. Медленно двигались по задйчалым Даурам эти двое. А наперед их черным вороном, каркая, летела весть о скорбном возвращении с войны воеводского сына, об истере им всего войска... XIX . Лобное место 1 В начале лета на пристани Нерчинского острога оживленно, шум­ но, весело. Прибывают зимовавшие поблизости на Шилке караваны до­ щаников, ведомые ратными передовщиками: на сибирскую украйну по государеву указу привезл|и пороховое зелье, оружие, ядра, железо в крицах, котлы для варева пищи ясачным сборщикам и прочее. Торго­ вых дощаников с русским товаром, с пресным медом, спасающим от цинги, топленым маслом, мукой‘в мешках, оловянными кружками, же­ стяными котелками, бисером, еще мало, остальные купцы придут в лод­ ках позднее. Одновременно с приходом первых государевых и торговых карава­ нов ясашные иноземцы из степей и с гор прибывают в Нерча-острог. Ясашные везут в малых лодочках мягкую рухлядь —сдавать воеводе в счет ясака, сколько с какого рода-племени причитается по окладной кни­ ге, хранящейся в съезжей избе, а также и для менного торга. Ясак сда­ ют лучшие люди рода-племени, а принимает самый большой и, конечно, лучший человек из всех русских, населяющих Нерча-острог, Аф.анасий Филиппович Пашков. Сдача мягкой казны, само, по себе, для Пашкова великая радость. Меха зимнего боя поступают добротные, высокого разбора. Особенно хороши соболя с Яблоненового да Станового хребтов, да с реки Баргу­ зин. Афанасий Филиппович придирчиво осматривает шкурки и тут же велит Елисею Бугру, помогающему ему в приеме ясака, вписывать в осо- бную книгу, куда приходуется мягкая казна, предназначенная для личной потребы самого государя. Казна принята, вписана в книгу с подробным описанием чуть ли не каждой шкурки, уложена в кожаные мешки, и во­ евода тут же ставит на мешок свою воеводскую печать, что обозначает, что сие неприкосновенно. < Жизнь в остроге, несмотря на значимую убыль в войске, протекала раз заведенным порядком, разработанным свыше, в Москве, в Сибир­ ском приказе, и утвержденным государем с его думными боярами. При-