Сибирские огни № 11 - 1983

стил бы, дескать, в набег вместе со стрельцами и казаками. А Еремей в ответ, словно слабая женка, залился слезами и сказал: «Делай, что хошь, Сопрыка, а я тебе не указ». Сопрыка обрадовался — и к десятни­ ку Чоботу: взял чбы он его с собой в набег порадеть государю! Подлый же Чобот, хоть и считался Сопрыке другом, отказал в просьбе, а предлог выдвинул такой: возьмет он его в набег, а тем временем с воеводским сыном случится дурно,—кому отвечать? Воевода с него, Чобота, с живо­ го за своего сына не слезет... Ответ Чобота расстроил Сопрыку, но он не пал духом и отправился к другому десятнику, Фильке. Филька же и того хуже — стал над Соп- рыкой смеяться, хоть и числился, как и Чобот, другом. Его-де стрель­ цы — удальцы; что из пищали палить, что ножиком орудовать. А он, Сопрыка, ни к чему такому несвычный. На коне, как гусь сидит, локти трясутся, будто у птицы крылья, и задница завсегда стертая — не годит­ ся, в общем, он для ратных дел и подвигов. Но кроме того, он-де, Сопры­ ка, придурок. Видел, дескать, Филька его в Тобольске,— сидел Сопры­ ка на паперти в церкви юродом и кричал сдуру вельзевула. ...Услышав суровый приговор двух десятников, Сопрыка крепко оби­ делся. Над Еремей Афанасьичем, замечал проницательный Сопрыка, в войске потихоньку смеются, считают его блаженненьким, чуть ли не юро­ дом. Заправляет всеми делами Орефа. «Орефа, Орефа!» —у всех на устах его имя. А Еремей забыт. Еремей сидит в шатре и молится богу. И пусть молится, говорят между собой ратники, лишь бы им не мешал... Заправлял всеми делами Орефа —это так! И тем не менее войско держалось не Орефою, а Еремеем. И потому оно держалось воеводским сыном, что он был боярин и уполномочен своим отцом, воеводою. У Ере- мея в кожаной сумке хранилась наказная грамота с печатью и рукой воеводы. У Еремея в шатре стояло войсковое знамя на древке с голо­ вой пророка Исуса Навина, воителя. В шатре у Еремея в углу иконы. Ну-ка, думалось Сопрыке, ежли все это —и знамя, и иконы, и наказную грамоту — отнять у войска, тогда что из всего получится? А ничего! Од­ на разбойная сила получится, ватага, осужденная на погибель!.. «Обижаете вы меня, обделяете вы меня,—с великой обидой в серд­ це мысленно обращался к своим соратникам мудрый Сопрыка,—смее­ тесь надо мной и моим господином. А вот я возьму да и отберу у вас Еремея, уведу его от вас, тогда и оставайтесь сами по себе, разбойни­ чайте...» ...Войско, ведомое самозванным атаманцем Орефою, все дальше продвигалось в глубь неведомой землицы. Хабура-река осталась позади. Гана-река —тоже. Быстро идет войско, остановки недолгие. Ратники и сыты, и одеты, и в новую обуты обувь. У каждого ратника добрый конь, все верхом едут, пеших нет. Войсковую кладь везут на одногорбых вер­ блюдах. Опытные вожи из полонянников ведут войско, держа направ­ ление на улус, где проживает Цынбен-тайша. Идет войско,— а Сопрыка приводит в исполнение свой мстительный замысел. Радуется обделенный товарищами Сопрыка, какая обрушится на войско беда... Вечер. Рать отдыхает от перехода. Ратники сидят у костров, под­ крепляются. Возле особного костра разместился Еремей, в услужении у него Сопрыка. Ставит Сопрыка перед своим господином на разостлан­ ную на земле белую скатерть чаши с едой, сам же между делом глаго­ лит речи. Богачества-то сколько служилые награбили! — разводит руками Сопрыка.—И кони, и ковры, и седла! А золота сколько! А мягкой рухля­ ди! Ух, сколько мягкой рухляди! И воеводе хватит, и царю-батюшке до­ станется. И про себя ратники не забыли: у каждого одинцы а в кисе­ тах — дорогие каменья. А ведь, господине, походу только начало Сколь­ ко же ратники к концу нагребут!.. Еремей слушает, тяжело вздыхает и крестится. — Много богатства, много! — бормочет он. — А крови-то, господине, сколько неповинной льется. Ты-то, госпо