Сибирские огни № 11 - 1983

чания со строгим назиданием выговорил Афанасий Филиппович.— Бунт твой, жена, против мужа непристоен и грешен. Опомнись! Мы с тобой не на Москве, а в Даурах, за двадцать тыщ верст от стольного города. На наших с тобой, матушка-воеводская жена, плечах острог царский и це­ лый край, где с нашим приходом нарядье и мир установились. А ты что, хочешь порушить нарядье? Одумайся, матушка! А портомойщице, аль крикливой торговке с московского торжища не уподобляйся!.. Закончив вразумление и науку, Афанасий Филиппович помолчал ми­ нуту, стоя над притихшей Феклой Семеновной, и с достоинством, созна­ нием исполненного долга и с властным величием в поступи, неторопко удалился... XV . Осиновый кол 1 Ратная сила ушла на государевых ослушников, а вслед за нею вско­ ре по следам ее малыми ватагами, чуя добычу и прибыль, потянулись и вольные своеужинные людишки —ловцы соболей и торговцы. Так уж повелось исстари, еще до прихода в Сибирь со своей дружиной Ерма­ ка: впереди служилые — новгородцы, москвитяне или сольвычегодцы,’ а Еслед за ними те, кто ведет менный торг да промышляет в тайге, да сби­ рает под шумок незаконно, заместо царя-государя, на себя мягкую казну. Ушли из острога промышленники и торговцы —пустуют ларьки и лавки, на дворах амбаров гостиного ряда навешены висячие замки, ряд избиц заколочен. Уменьшилось вольных. Мало служилых,— едва хвата­ ет сил, чтобы стоять на всех сторожевых башнях, дежурить возле въез­ жих ворот, охранять зелейный погреб и амбары с мягкой казной. Население в остроге меньше — и работы в пытошной меньше. За­ плечный мастер Василий скучает без дела. Оц растапливает печурку и, подставив поближе к огню чурбак, подолгу сидит перед огоньком и размышляет в одиночестве. О прожитом думает, в свое будущее пыта­ ется вглядеться. Большая часть жизни его прошла безрадостно. Из малой селитьбы, где он жил, еще в молодые годы сбежал от боярской жесточи, бросив женку и двух детишек. Был схвачец за татьбу и пытан..Приговорили к каторге и повезли в сибирскую сторону ловить соболей. Когда сняли с него железа и вооружили обметными ловчими сетями,—сбежал. На Оби посредством ножика добыл у проезжего торгового человека проезжую грамоту. В Тобольске, в приказной избе сказался ограбленным и повер­ стался в стрельцы. Дважды ходил из Тобольска на Ямал — караулить морской ход через большое окиянское море. Захворав, был оставлен в златокипящей царевой вотчине —Мангазее, где после выздоровления был приписан к местной ватаге ясачных сборщиков. За радение был награжден новым крашенинным кафтаном и вдобавок поверстан в на­ чальные люди — десятники. Нажив в походах сорока три соболишек, стал думать о возвраще­ нии на Русь и подал в Сибирский приказ челобитье, указывая о своих заслугах, Но ответной грамотки по.чему-то не дождался; Пашков, нужда­ ясь в людях, принудил его отправиться с ним в Дауры. И тут жизнь обернулась к нему стороной удачной, он нашел и обрел себя. Утонул по неосторожности в бурной Ангаре заплечный мастер Ефимий, ближний к Пашкову человек: вместе с ним ушли на дно железные орудия, и сна­ сти, с помощью которых Ефимий чинил управу над непокорными и дерз­ кими. Афанасий Филиппович стал искать, кто бы достал со дна затонув­ шие клещи, цепи, когти и окованное железом тяжкое колесо. Охотники ныряли, шарились на каменистом дне. Но, кажись, лучше