Сибирские огни № 11 - 1983

а Фекла Семеновна ему диктовала. При появлении воеводы письмен­ ная работа была прекращена. Писец встал и, засунув перо за ухо, по­ клонился своему господину. — Бог в помощь! — притворно весело сказал Пашков и пошутил неуместно:—Уж не завещание ли, матушка, составляешь? — Нет, не завещание,—ледяным голосом ответила Фекла Семенов­ на.— Помирать в чужедальщине я, грешница, не собираюсь. На моих руках малые чада — внучата да беспомощная сноха. Мне с ними вместе, как придет время, на Москву до дому надобно убраться. А наперед то­ го —сына дождаться с войны. — А ежли не завещание, то над чем ты, матушка, вместе с моим писцом ломаешь голову? —любопытствовал Афанасий Филиппович.— Поди, не утаишь, поделишься с воеводой? Касаемо Еремея, нашего с тобой сына, то от него я, раб твой и слуга, вестей с войны дожидаюсь с нетерпением. Только не пишет чевой-то наш с тобой сынок. И насчет внучат со снохой, мать моя, от меня услышь: то наша с тобой совместная печаль и забота. — Не наша с тобой, а моя,—уточнила Фекла Семеновна.— Гляжу я на твои труды,— не разорваться же тебе на несколько частей, воево­ да. Ты и краем правишь, ты и внучат пестуешь, ты и обо мне, жене сво­ ей, заботишься, ты и наложницу содержишь на одном и том же совмест­ но с женой подворье — эвон сколько у тебя забот и печалей! Тут моло- дому-то впору разорваться на части, не то что такому пожилому, как ты... Жалко мне тебя стало,— помолчав, с ехидственной усмешкой про­ должала боярыня,—вот я и решила твою участь облегчить: часть забот с тебя сниму, оставлю одну — прелюбодейную... Жена с мужем вела беседу дерзко, ехидно и несвойственно для нее смело, как никогда себе не позволяла по отношению к Афанасию Фи­ липповичу. «Какая муха ее укусила —оборзела вдруг!» — подумал вое­ вода. — Ладно, жена, пусть будет по-твоему,— примирительным голосом с оттенком шутливости сказал он,— никчемный я есть, как ты говоришь, человек, обремененный пошлыми заботами. Я не спорю, бог нас с тобой рассудит. Но все равно, какой бы я ни был, мы с тобой, мать моя, одно. А поскольку так, то мне все едино за все свои дела ответ держать пе­ ред богом. А тебе, жена, как Христос велит, передо мной, своим мужем, ответствовать. Вот и отвечай: зачем зазвала к себе в хоромину моего писца? — Грамотку составляем,—ответила Фекла Семеновна.— Брату, бо­ ярину Миките Семеновичу Пронскому пишу: ударил бы челом на тебя государю... — А к чему, боярыня, твоя одинашная ябеда? — Чтоб государь тебя за твои злокозни опалил гневом, чего ты дав­ но заслужил, и нашел на тебя управу. «Ишь, старая хрычовка, чего надумала,—подумал Пашков. Не тем, так другим хочет пронять!» Далее мелькнуло у него в голове опасливое: «Пронские —ловкачи, богатые, у всех государей в чести, даже при Гришке Отрепьеве, самоз­ ваном державце, вхожи ко двору были. В разорение ни одно именьице не попало. У других и дома, и вотчины поотобрали, а у них— прибави­ лось Хвастал в' грамотке Микита прошлым летом: к крымскому хану с великим* посольством ходил, предовольным им остался государь, шубой его со своего плеча наградил. Ежли Фекла оборзеет и натравит на меня Микиту то и дурного от государя мне немудрено дождаться...» На мгно­ вение приуныл было Афанасий Филиппович, но тут же и взбодрился, мы­ сленно сказав сам себе: «Погоди, Афанасий Филиппович, раньше време­ ни умирать! Я тоже не лыком шит. У меня тоже заслуги перед государем и Русией. Восемь лет на дальней сибирской украине государю радею. Нерчинский острог воздвиг, путь на великую реку Амур предуготовил. Кинь на чашу весов — кое-что значит!» Сказал.