Сибирские огни № 11 - 1983

ством осознаешь собственную власть над большими высотами и реву­ щими скоростями. Если бы спросили сейчас Левашова, не жалеет ли он, что расстал­ ся с небом, он бы, наверное, ответил, что нет, не жалеет. И был бы в том прав, поскольку, как ему казалось и как он считал, нашел свое второе призвание в жизни. И в то же время где-то в тайнике его сердца жила легкая грусть по ушедшим от него навсегда этим скоростям и высотам, грусть, которая, подобно тлеющему угольку под дуновением ветра, вся­ кий раз начинала светиться горячим огоньком. Очевидно, сейчас Левашов не смог бы точно сказать, сколько еще оставалось тлеть его грусти о прошлом, но он уже всем своим сущест­ вом понимал: к прошлому возврата не будет, и если иной раз память все-таки заставляла его коснуться прожитого, то это лишь потому, что чувство сопричастности с летной профессией присуще всякому, кто хо­ тя бы косвенно связан с небом и самолетами. ...Полет протекал гладко. Многочисленные стрелки приборов каби­ ны знакомо фиксировали заданные цифры, в наушниках шлемофона потрескивал эфир да изредка звучали слова радиообмена. Минут двадцать спустя Левашов вдруг почувствовал, как его Начало отжимать к правой стороне кабины. Самолет в это время вошел в жид­ кое молоко облаков, наплывших на маршрут полета, и разглядеть что- либо внизу было нельзя. Между тем машину все кренила и кренило, словно бы входила она в крутой вираж со снижением. Но подобные эволюции заданием не пре­ дусматривались, и Левашов непроизвольно потянулся к кнопке перего­ ворного устройства, чтобы спросить у командира экипажа о причине столь очевидного нарушения. Однако, вспомнив о Табунове, передумал: он старший, ему и решать» А с самолетом творилось непонятное. Теперь он развернулся впра­ во и когда внизу засинел просвет в облаках, Левашов поймал взглядом землю и увидел, что левое крыло машины расположилось чуть ли не вертикально относительно четких прямоугольников полей. Авиагори­ зонт подтверждал: да, самолет идет с большим креном. Трудно было поверить, что Табунов умышленно «ходит» из сторо­ ны в сторону, что задался он целью вымотать навязанного ему сегодня пассажира и таким необычным путем доказать тому собственное пре­ восходство. Но факт оставался фактом: самолет бросало, как по волнам, а командир экипажа не проронил ни слова. В следующее мгновение кабина снова оделась в вязкий туман об­ лаков, и Левашова начало вдавливать в спинку сиденья. Перегрузка возрастала, вариометр отсчитывал теряемые метры высоты. Левашов нажал кнопку переговорного устройства и, сдерживая волнение, спросил: — Командир, что за скачка?! Ответа не последовало. Раздалось лишь какое-то невнятное бор­ мотание, похожее на всхлип. Левашов перевел взгляд на приборы. Конечно, сейчас его внима­ ния для того, чтобы последовательно и быстро переключаться с одного циферблата на другой, без тренировок, не хватило. Но он и не стре­ мился видеть в эти минуты все, сразу. Ему требовалось единственное: установить, что произошло и почему самолет рыскает и переваливает­ ся, будто на ухабах, с крыла на крыло. С большим трудом Левашову удалось «успокоить» вариометр, ста­ билизировать скорость. Зато полусфера авиагоризонта как завалилась набок, так и держалась. Но ручку управления словно заклинилЬ. На одно лишь мгновение представил себе Левашов положение самолета — левое крыло вверх, правое вниз —и сразу же тревога охватила его: так много не налетаешь. — Командир, что произошло?.. Почему молчите?.. И тут его осенило. Видимо, что-то случилось с тягами рулей и од- т