Сибирские огни № 11 - 1983

кому государю, шертовали, и, исполняя данную нам клятву, ясак пре- изобильный в виде мягкой рухляди сдают в твои, Афанасий, руки без проволочек и воровских поноровок. И за таковое дело мы, великий го­ сударь, тебе, Афанасий, грамотою сея шлем свою похвалу и ласку. А почести и поминки царские и милости тебе, слуга, воздадутся сполна, как на Москву, домой, возвратишься. А как сей наш, государев, указ к тебе в острог придет, так ты бы, не замешкав, исполнил волю нашу. Собрался бы ты, Афанасий, вместе с твоими чада и домочадцы и домой на Москву выехал. А мягкую каз­ ну, кою ты за царя-государя за прошлое лето собрал с ясашных людей, ты бы уложил, как пригоже и лучше по своему тамошнему высмотру, и с собою вывез. А в Енисейском городе тебе, Афанасий, оную мягкую казну сдать по строгому, без бездельной корысти, пересчету в наш, го­ сударев, амбар для дальнейшего конвойного сопровождения ее в Моск­ ву в Сибирский приказ. А острог Нерчинский и оружие, какое на сте­ нах, и зелейный погреб с порохом и свинцом, и ядрами, и дворец, и съез­ жую избу со скарбом и ларями-коробьями для мехов и денежной казны, и самое расходную денежную казну, и уцелевшее войско по кликовому списку — все велим мы, великий государь, тебе, Афанасий, сдать по приемо-сдаточной росписи слуге нашему Лариону Толбузину, коего шлем в твое, Афанасий, воеводское место...» Другой свиток подал Пашков Бугру. В свитке значилось: , «...А как сия грамотка к тебе, Афанасий, придет, ты бы, не замеш­ кав, позвал в съезжую избу опального протопопа Аввакума сына Пет­ рова и объявил бы ему, протопопу, наш государев указ. Наш государев гнев и опала на него, Аввакума, инакомысленного иерея и напрасного гневливца и раскольника, пытавшегося по бездельной корысти и ввиду заблуждения ума своего новые церковные порядки и книжную справу проклясть и возродить старое и восхвалить ветхое,— наш гнев и опала на него кончились и предаются забвению. Со дня прочтения перед ним, опальным протопопом Аввакумом, сего указа нашего он от ссылки в Даурах освобождается и может, получив от тебя, Афанасий, проез­ жую грамоту, выбираться, как пригоже, на свои деньги вместе с чада и домочадцы на Русь...» Третий свиток подал Пашков Бугру, в свитке значилось: «Боярину и господину Афанасию Филипповичу Пашкову, воеводе Нерчинского острога. Се аз, Ларион Толбузин, челом вашей милости бьЮ и желаю вам многодетного здоровья. Шлю к тебе, господин воево­ да, своего гонца, боярского сына Микиту Шелопупова с указами госуда- ря-царя и сея моею грамоткой. Исполняя царя-государя и великого князя всея Русии Алексея Михайловича указ, шел аз, Ларион, с чада и домочадцы и служилою ратью своим караваном в Дауры, и на Байкаловом море меня, царского слугу и холопа, долго держали на одном месте, не давая идти вперед, бури великие, жестокие и гиблые. В вершину Хилка, на Иргень-озеро мы пришли по заморози. От той великой дорожной нужи и водяной бродни многие ратные люди изгибли, а к уцелевшим хвори и болезни пристали. А как зимовали в Иргеньском острожке, многие из служи­ лых и челяди в дополнение к прежним изгибли и поумерли. Волок меж­ ду Иргенем-озером и Ингодой-рекой мы кое-как одолели, но с построй­ кой новых речных судов позамешкались, а посему на Нерчу-реку при­ дем с запозданием. Как сия грамотка, господине, придет, прошу тебя: сдал бы ты и острог, и дела, и расхожую казну, и зеленый погреб, и рат­ ных людей и все другое по росписи и ведомости человеку моему — бояр­ скому сыну Миките Шелопупову. А сам бы ты, господине, не замешкав, выезжал на Русь. А ежли как по-иному вашей милости соображению поступить заблагорассудится, минуя мои расоуждения и советы, то ты, Афанасий Филиппович, со своим караваном для речного хода припоз­ даешь, и тогда нам с тобою придется всю зиму, с осени до весны, тес­ ниться в одном дворце и изводить государевы хлебные и соляные запа­ сы, чем пустошить государеву казну и убыточить ее. Мыслю про себя,