Сибирские огни № 11 - 1983

сея. А если бы хоть кто-нибудь догадался спросить, тогда он так бы ответил: — Эх, брат, как мне не радоваться, не веселиться,—ответил бы Бугор.—Давно я тайно по Маремьяне сохну. Как поселилась она на воеводском подворье, так с тех пор и страдаю по ней. А сейчас она у меня в избе заместо жены. Не во сне я, брат, радуюсь красавице Ма­ ремьяне, а наяву. А женка —это такая, брат, радость, что аж умирать не охота! — Не скрою, брат, как поселилась она у меня в избе,—продолжал бы признание новокрещен,—так я опасался, что воевода меня гневом опалит. А он узнал —и ничего, даже по плечу меня похлопал, говорит: баба с воза, говорит, старому коню легче. Бери и владей, хоть женись на ней. Я, говорит, даже кабальную запись, в коей указано, что она у меня кабальной холопкой за пять рублей числится, порву. И из спис­ ков ее дворовых вычеркну. Так-то! Есть отчего мне радоваться: мы с нею вместе, с Маремьяной моей, о венце в церкви аль хоть в часовне смышляем. Законного попа в остроге нету —не беда! А опальный про­ топоп на что? Аввакум Петрович хоть и опальный, но ведь священст- ва-то не лишен. Обвенчает —сделаемся мы сМаремьяной одной семьей!.. И упали Елисей Бугор с Маремьяной в ноги к Аввакуму, перехва­ тив его по дороге на реку, куда он подался вместе с сыновьями на рыбалку. — Что случилось, сын мой?—Аввакум снял со спины моток сети, который он нес на себе.— Зачем остановил среди улицы протопопа? — Прости, батюшка!—поднял от земли голову Елисей Бугор.— Дело .у нас с Маремьяной к тебе спешное, .узнать желательно: не удо­ стоишь ли нас с женкой сей божеского венца и святого благословле- ния? Одной семьей хотим жить, как завещано каждому от бога. — Ага, жениться, Елисей, собрался!—весело-сердитым голосом сказал Аввакум.—Что, надоело, зариться на чужую красу? — Грешен, батюшка... — Легко сказать: грешен!—Знаю я вас, кобелей борзых! Сейчас скулишь: грешен!—а отойдешь в сторону —снова за свое. На моих глазах ты все годы. Неладное творишь! Супротив других мужиков тебе легко: богом вразумленный, все языки тайги насквозь слышишь. Поло­ потал по-иноземному, приласкал словом —и за занавеску. С виду скромник, на лицо разгарчив, а скольких обгулял в улусах и наслегах женок, не перечесть! Крещение принял, а живешь по-язычески!.. Бугру совестно слышать обличительное, но что поделаешь: не спо­ рить же со строптивым протопопом, тем более что сн, неумолимый, гла­ голет истину. — Грешен, батюшка,—повторил свое Бугор. — Ты мне, Бугор, одним «грешен» не отделаешься,—строжился Аввакум.—В челобитье твоем с моей стороны отказа не будет —обвен­ чаю я вас в часовне. Но перед тем я на тебя эпитимью наложу. Прими наказание церковное: две тыщи поклонов на заре перед ликом богоро­ дицы в часовне и полный пост через день в течение семи седьмиц. Как исполнишь, так и сойдемся мы с тобой снова поговорить о таинстве бракосочетания. — Исполню, батюшка! — А с тобой, дочь моя,—продолжал Аввакум, обратясь к Маремь- яне>—у меня разговор построже будет. Знала ты от меня и цепи, и тьму подпольную. А теперь на тебе грехов еще больше. За прелюбодей­ ный твой Грех стоять тебе перед ликом богородицы и творить метания восемь седьмиц по три часа в день на утренней и вечерней заре. А еще вот тебе подарок мой. В тюремной избе хворых много. Ты их всех, как сестра, обласкай, печь у себя в избе истопи да и обмой ихшт тюремной грязи. Каждую седьмицу обмывай каждого и исподнее на них прости­ рывай. И так полгода. Да ежедень тебе, блудница, ко мне на склоне дня являться, я тебя всякий раз буду угощать палкой по мягкому месту. Месяц тебе ходить ко мне. Как все исполнишь, так я исповедь от тебя