Сибирские огни № 10 - 1983

нужен Пашкову, с каким удовольствием и сластью он разругал бы сей­ час этого глупца, а лучше позвал бы Василия да и приказал бы ему всыпать еретику, прикрывающемуся Христом-светом, горячих. — Эх, вывести бы тебя протопоп,— сквозь зубы выговорил Паш­ ков,— вывести бы тебя в Дикое поле да оставить одного с крестом в руках посреди степей. И пустить бы на тебя тысяч сто крымчаков на их гривастых конях, пущай бы они со свистом и гиком по тебе проскакали. Ты бы не успел рта раскрыть, как эти братья тебя в пыль-порох стерли. Братья! До братства далеко, да и будет ли оно когда, неведомо. — Сатана радуется, слыша такое от царского воеводы! — усмех­ нулся Аввакум.— А ведь ты, Афанасий Филиппович, носишь на гайтане крест. И божий храм ты в остроге во славу Христа-света воздвиг. Как тебя понимать? С видимой стороны ты за братство людей, а изнутри — за распри. Кто ты такой есть, может, Магомету поклоняешься? Может, на знамени твоего войска не Иисус Навин, а мусульманская луна? — Молчи, протопоп! — оборвал Пашков.— Мы с тобой не на все­ ленском соборе в Константинополе, а в задичалых Даурах, здесь не место для божественных споров. Властью, данной мне государем, велю тебе за мое войско, протопоп, помолиться, кое я посылаю супротив царских ослушников! Губы и глаза Аввакума Петровича изобразили скорбную улыбку. — Давно мы с тобой вместе, Афанасий Филиппович,— после мол­ чания заговорил Аввакум,— но ты меня, грешного, так и не распознал, что я за человек. А я ведь заяц трусливый. Христа-света боюсь! Нико­ го не боюсь, а его боюсь. Помолюсь я за твое войско, а Христос-свет-то ведь,'Афанасий Филиппович, меня опалит гневом. Боюсь бога! Не буду я молиться за твое войско. Пусть оно идет в поход без благословения. — А может, хоть раз уступишь мне, Аввакум? — Покуда ты с дьяволом в дружестве, не уступлю ни в чем! — Подумай, Аввакум, нам ведь с тобой в одном остроге жить не один день!.. — Повторяю я тебе, Афанарий Филиппович, Христа-света боюсь,—• сказал Аввакум.— А тебя мне не боязно, не пужай! Думать же я всегда думаю. О том мои мысли, Афанасий Филиппович, как по твоей голове мои ножницы походят, когда в монастыре я тебя, раба божьего, к святости приобщать буду. Из съезжей Аввакум вышел прямой, высоко подняв, как и подо­ бает ему, неумолимцу, седеющую голову. Иван, дьячок, проводил его глазами, полными слез: пропал обещанный воеводой пуд ржаной муки!.. X I . Тайный молебен 1 Во дворце слышно: снова ярится-кырится на Аввакума Петровича, позабыв его куричьи заслуги, воевода Пашков, грозится его, еретика и ослушника, в бараний рог скрутить, на сук вздернуть. Не шутка в деле, говорят во дворце, воевода к нему с поклоном: Аввакумушка, порадей, родной, помолись, упроси господа-бога, чтобы ратные люди в степном походе не изгибли, чтобы настигли они изменщиков и отняли у них го­ сударевы животы! — а протопоп отказался да еще и надерзил, дескать за твои властные дела тебе не в остроге повелевать, а в монастырской келье грехи отмаливать! Ишь, что сказал! Где это видано, чтобы цар­ ских слуг за радение в монастырь заточали? Разное говорят во дворце. Иные из угодников за воеводу заступа* ютс^, а протопопа ругают. А иные супротивное высказывают. Разные во дворце толки и говорки... Донеслись воеводские угрозы и до Феклы Семеновны, и она обес­ покоилась: как бы в самом деле не исполнил их Афанасий Филиппович!