Сибирские огни № 10 - 1983

Воеводша досадливо поморщилась. Сноха ее раздражала своей простоватостью и непрактичностью. Всегда она такая: нищим ничего ей не жалко, даже если это в ущерб дому. Не знаю, право, какую вам курку выделить... - На выручку Фекле Семеновне неожиданно подоспела догадливая игропена. Она тоже, как и боярыня, приглядывалась к табуну и остано­ вилась выбором на курочке черной, Петуховой любимице, внешне не­ приглядной, обличьем смахивающей на цыпленка. Эта курка, показалось ей, была проворнее и шустрей других, в ней было что-то особенное, чего в других не было. И петух почему-то уделял ей больше внимания чем другим своим женкам. — Матушка-боярыня! — Огропена упала перед старой-боярыней на колени,— Ежли такая твоя господская воля и милость, то вели вы­ делить для нас вот эту... — И она показала на черную курку. — Будь по-твоему, девка,— облегченно вздохнула Фекла Семеновна. — Тип-тип, поманила Огропена, и, чудо, черная курка подошла к ней и отдалась ей в руки. «Непростая сия курка,—подумал Аввакум,— бог на нее указал». Черную курку поместили в лукошко, лукошко поставили под лавку, сунули ей пучок сухой шелковистой травы с болота, и курка ловко и быстро свила себе круглое гнездо. К вечеру в гнезде обнаружились два яйца. Бывает же такое чудо —два яйца снесла курка, обыкновенных, продолговатых, в белой скорлупе. Аввакум и его семейные понимали, что поминок воеводши—от бо­ га, но от одной святой молитвы и благословения ей не нестись, ей тре­ бовался корм. А где взять корм если самим есть нечего? И тогда Огропена с Пронькою пошли по избицам острога'христарадничать. По­ дадут им сухую ржаную корочку —примут: чем не еда! Если размочить корочку в воде да раскрошить, курка живо склюет крошки, приговари­ вая от удовольствия: ко-ко... Подадут им вьРваренную костку — и это еда добрая! Кость можно растолочь в железной ступе, крошево насыпать в корыто — снова сыта и весела черная курка и говорлива и снова приш­ ла с яйцом: с одним — в обед, к вечеру — с другим. И так каждый день... IX . Ледяной булат 1 Как-то ходила Огропена от избы к избе, собирая для черной курицы подаяние— кости и черствые корки, и невзначай набрела на Сопрыку. Лежал служилый телохранитель на земле без памяти, лицо опухшее, винным перегаром от него разит, дышит с трудом. Видно, пьяный брел из питейной избы, свалился — и отлеживается в беспамятстве. Земля под Сопрыкой застылая, в трещинах. Огропена стоит над Сопрыкой,—жалко ей служилого, надо ему помочь! Принялась тормошить: вставай-де, Сопрыка, вставай, несчаст­ ный! Однако служилый был недвижим. Огропена окликнула проходящих стрельцов: помогли бы увести во дворец боярского телохранителя!— но те, смеясь, прошли мимо, мол пусть ужо спит, проспится — челове­ ком будет. Тогда рослая, жилистая Огропена, то поддерживая Сопрыку под мышки, то волоча по бугристому щебню, потащила его домой- Долго корячилась, кряхтела и стонала от натуги, но дотащила-таки телохра­ нителя до воеводского подворья. На черном крыльце опустила свою недвижимую ношу, постучала в дверь. Вместе с пожилым челядином они втащили пьяного в черные сени и уложили на лавку. «л -Ы ’