Сибирские огни № 10 - 1983

что сын, повзрослев и женившись, сделается отцу помощником, а он замесно того играет в голубей, балуется с гулящими, скармливает побродяжным ворам и обманщикам нажитое в трудах. И тогда Пашков применил как хозяин и глава дома свою власть. Вооружив дубьем верных холопов, Пашков напустил их на приблудную нищету. Одного уложили замертво, другого сбросили с крутого берега кувырком в реку, третьему переломили хребтину и свалили, как куль с мукой, в овраг, четвертому... Как зайцы, поразбежались нищие, попрятались кто куда успел. Что до голубки Евдокии-свет Кирилловны, вылетевшей, было, на защиту своих подопечных, то ее Пашков малость поучил взглядом (от его грозных очей и зубовного скрежета выездной жеребец по кличке Жиган приседал на задние ноги и долго мучился трусливой дрожью), и молодая боярынька, выразив голубыми глазами изумление, тут же сникла. С той поры исчезли христарадники, ни один из них не смел забрести на подворье к Пашковым. Зато с тех пор и с Евдокией Кирил­ ловной сотворилось неладное: день-деньской она сидит у себя в верхнем теремке у окошка и смотрит печальным взглядом куда-то вдаль, будто кого-то поджидая. А не то ходит из угла в угол без дела, словно не­ прикаянная; не зная, за что взяться. К тому времени она была уже матерью, у нее родился сын, названный Иваном. Молодая мать зайдет в детскую, пригорюнится над зыбкою, где спит ее первенький, укачивае­ мый кормилицей, и вдруг заголосит, как по упокойнику. Слетятся слу­ ги и домочадцы, прибежит перепуганный Еремей, примется уговаривать жену перестать выть: боязно, как бы батюшка не рассердился! — но не унимается Евдокия Кирилловна, плачет и сквозь слезы приговаривает: погибель нас дожидается за грехи наши!.. Слуги не потешались над ней, дворовая челядь любила ее и угождала ей. Еремей в женке души не чаял, возил ее по ближним от Москвы монастырям, вместе они собира­ лись (два безумца) совершить далекое паломничество в Иерусалим — поклониться гробу господню. Но этому намерению не суждено было сбыться: помешали обстоятельства. Полтора года отсутствовал Афа­ насий Филиппович: в составе посольства уезжал в Малороссию к гет­ ману Богдану Хмельницкому,— в хозяйстве его замещал Еремей. Когда Пашков-старший вернулся, он нашел дела в имениях расстроенными: дотла выгорели две деревеньки, два поместьица разграблены гулящими лисовичками. Надо было снова для поправки дел бить государю челом о кормежном воеводстве в Сибири. Челобитье Афанасия Филипповича было уважено, ему было велено ехать в Енисейск для правления городом и уездом. Начались сборы и приготовления. В царской наказной грамоте, которую получил Пашков в Сибирском приказе, значилось: в Енисей­ ский город ему ехать вместе с сыном его Еремеем, назначенным пись­ менным головою. Как отцу, так и сыну, определялось денежное жало­ вание, а также и хлебное и соляное довольствие. В проезжей же грамоте указывалось поименно, кто из семейных и челяди с ним едет в Сиоирь: жена Фекла Семеновна, сноха Евдокия Кирилловна, внук Иван. А с ними иные прочие слуги и челядь. Много челяди, до сорока человек, всех не перечислишь. Однако, исполняя искони заведенные на Руси порядки, писцы и подъячие Сибирского приказа для составления подробной и точной росписи времени не жалели, перечисляли все и всех. Указывался возраст, приметы, прозвища. Перечислялись драго­ ценности, платья, белая казна, предметы домашнего скарба, хозяйствен­ ные инструменты, начиная от топоров, кончая иглами и наперстками. Строгости!.. . .. . . ' . ■ ’ ■ ' ■ ■ - ' I 3 $ л В Енисейске Афанасий Филиппович, служа царю, преуспевал: на­ логи с промышленных и торговых людей сбирал без своекорыстной поноровки. Ясак с иноземцев брал справедливо, во всяком случае от