Сибирские огни № 10 - 1983

Постарел, любовью несогре+ый. И не он — война тому виной. Он от рабства спас почти полсвета, ' Человек, израненный войной. Все тот же —с высоты собственного бла­ гополучия — бестактный нажим: «постарел, любовью несогретый». Снова бесцеремон­ ная игра словами. Походя перебирает автор понятия, должные, казалось бы, жечь со-, знание. Только ты жалеть его не вздумай: Он для нас не меньше, чем герой. Не суди, что он порой угрюмый. Человек, израненный войной. Поразительное и крайне неуместное ■ хладнокровие обнаруживает в себе поэтес­ са, призывая —«жалеть его не вздумай». И этот призыв невольно воспринимается поч­ ти буквально, настолько автор, не желая того, создал атмосферу равнодушия к че­ ловеку. Вот идет он, храбрый русский воин, Жадно дышит миром и весной... Поклонись ему, пока живой он. Человек, израненный войной. С нелегким чувством дочитываешь по­ следние строки (чего стоит это —«пока жи­ вой он!»). Как могло получиться, что лжевдохнове- ние заглушило в душе автора ощущение человеческого такта? Известно, что поэт отражает время, на­ строение своего поколения. Хорошо ли, плохо ли, но отражает. 'В том, что его 'по­ коление не знает вкуса лебеды или мерзлой картошки, — не беда его, а благо. Главное только, чтобы с дальнейшим развитием этого блага не ослабевала историческая па­ мять. Что же питает ее? Извечное чувство сострадания ко всему живому, которому постоянно угрожали и угрожают оилы зла. Именно это чувство не дает оборваться тонким нитям между прошлым и настоя­ щим. Нити эти должны проходить через сердце поэта. Чем больше их тем непро- винциальней сам поэт, тем больше надеж­ ды, что не заглушит «время стрессов и страстей» его человеческую тревогу. Провинциальный поэт —это стихотворец,, чей голос оказался слабее голоса многоли­ кой современности, смешался с ним. Отсю­ да в поэтической струе и мусор, и нанос­ ный песок, и все ненужное, чем всегда бо­ гата любая река времени, вбирать лишь то, что делает поэзию яснее, прбще, чище, а-значит, более способной творить д о б р о - извечная судьба непровинциального поэта. Его отличие от поэта-провинциала как раз в том, что в его поэзии — профильтрованная сквозь сердце' современность. Или, лучше даже сказать так: сквозь «фильтры» собст­ венных болей и тревог. И чем больше невз­ год выпало на долю поэта, тем «фильтры» эти надежней. Будем знать, как тоскуют метели, Как вплетается в прядь седина! Ведь от горя душа не пустее^ А напротив — добреет она... Это Иван Полунин —поэт, живущий в Кемерове. Чтобы иметь право сказать та- ■ кое, надо самому многое испытать. Да, поэту выпало нелегкое счастье под­ твердить свои строки собственной судьбой.. Это помогло ему в короткий срок перебо­ леть провинциальной болезнью —теперь, в атмосферу его лирики не проникнет »и переменчивая мода, ни современные «беше­ ные ритмы». Можно ли обвинить такого поэта в том, что он не современен? Нет, задача истин­ ного, непровинциального поэта —проникать в суть, в причины происходящего. Это на­ строение хорошо выразил С- Куняев в од­ ном из лучших своих стихотворений, напи­ санном в 1979 году: 1 * :!: * Смешно, когда циничный' ум корит моих Нескладных дедов за то, что жили наобум, цивилизации не ведав. За то, что медленно прошли, должно быть силы сберегая, очеловечив полземли от Беломорья до Китая. Рожать трудней, чем рассуждать, обжить тяжельше, чем украсить, разрушить легче, чем создать... X мы живем — и нас не сглазить. Да, гораздо важнее прикоснуться к осно­ вам человечности, а эти основы не всегда, а точнее, очень редко открыто дают о себе знать «бешеными» всплесками. Ведь в со­ временности, как в океане, бурное движе­ ние—поверху. Основы катаклизмов —в глубине. «Ждем мы от поэзии вовсе не пропаган­ ды всепоглощающих страстей, не анализа любовных треугольников, не толкования о личном —мы ждем опять-таки внимания к подробностям душевного мира, искренно­ сти и человечности, притом человечности все возрастающей»,—совершенно верно за­ метила Н. Бейлина в статье «Год активно­ го солнца»... Да, все возрастающей. А это требует от каждого пишущего «думающей, пристальной любви» к людям и природе. От поэта же требует народного, и если го­ ворить смело, всеобъемлющего мироощу­ щения. Ведь поэзия лишь тогда негеровин- циальна, когда она «на любой .вкус», по­ нятна одинаково и в провинции, и в столи­ це. . Задача критика —не просто фиксиро­ вать угасание или творческий рост того иля иного «светила» «а местном или столичном горизонте, «о исследовать —насколько прочно увязаны в мировоззрении поэтов их нравственные, эстетические основы с пер­ воосновами человечности —добром и спра­ ведливостью. За деревьями видеть лес—задача не простая, Тем сильнее хочется, чтооы каж­ дый и поэт и критик имели право сказать когда-нибудь о себе словами нвпровииц«'- ’ального поэта военного поколения Бориса Борина, живущего в Магадане: Маску никогда не надевал. Никогда в пророка не рядился, Говорил о том, что точно знал. Чем гордился и чего стыдился.