Сибирские огни № 10 - 1983

ского ученого должно было способствовать решению многих 'затруднительных' момен­ тов. Понимая это, Дмитрий Иванович не­ медленно согласился.. Более того, высказал множество дельных советов, готовность по­ мочь томичам практически. Не без его подсказки члены строительно­ го комитета направили сотрудникам Санкт- Петербургского Ботанического сада письмо- заказ. В нем они сообщали, что теперь же думают устроить «питомники для разведе­ ния древесных, кустарниковых, цветочных и других растений 9для ботанического сада сибирского университета с той целью, что­ бы ко времени, открытия университета име­ лись бы в саду уже необходимые расте­ ния». В ответ они без промедления получи­ ли семена, черенки и луковицы многих растений. Случилось это в 1880 году. Сле­ дом поступили/ семена, направленные в Томск Королевским ботаническим садом Великойритании. В 1885 году в Томск — на должность ученого-садовника — прибыл воспитанник Казанского университета приват-доцент Порфир нй Никитич Крылов. Его багаж со­ стоял из множества корзин, в которых с предосторожностью размещены были семь­ сот горшочков с оранжерейными растения­ ми, Далее следовали короба с гербарными коллекциями, составленными в многочис­ ленных путешествиях по пермским, вятским, казанским, самарским, нижегородским зем­ лям. Личные вещи ученого уместились в двух чемоданах. Интересны, записи Крылова, сделанные вскоре после прибытия в Томск: «Универ­ ситетское место является почти девствен­ ным: в три экскурсии я собрал на нем бо­ лее трехсот видов туземной флоры. Место живописное, разнообразное, очень пригод­ ное для ботанического сада». Из гербарйых растений, привезенных с собой, из коллекций, переданных универси­ тету Г. Н. Потаниным, Д. А. Клеменцем и другими путешественниками, а также сель­ скими жителями, ссыльными, составился довольно большой Ботанический музей, наименованный впоследствии Гербарием. Первую лекцию в Томском университете прочитал товарищ Крылова по Казани док­ тор ботаники Сергей Иванович Коржин- ский. В ту пору ему только-только испол­ нилось двадцать семь лет, но он уже успел опубликовать более двадцати научных тру­ дов; часть из них была переведена на ино­ странные языки. Назначение в Томск Кор- жинский принял с радостью. .— ...Вы готовитесь посвятить себя изу­ чению ^медицины,— обращаясь к студентам, сказал молодой профессор.— Вы выбрали на свою долю великую миссию быть стра­ жами, охранителями здоровья и жизни че­ ловечества... Вопрос о жизни есть коренной вопрос биологических и медицинских наук. Здесь азбук? и вместе с тем конечная цель,' альфа и омега биологии. Вы пришли сюда изучать жизнь — пусть же первое слово, которое вы услышите в этих стенах, будет о Жизни- Жизнь Томского университета входила в свое.русло. В 1889. году ученый-садовник Крылов с помощью студентов предпринял дерзкую попытку высадить в роще дубы, вязы, липы, орех, маньчжурский и другие несвойственные Западной Сибири деревья. В 1890 году он привез из предгорий Куз­ нецкого Алатау саженцы липы, затем ябло­ ни. Поднялись кусты таволги, ирги ольхо- пистой, жимолости, сирени, рябинника. В цветниках запестрели тюльпаны, нарциссы, маки, пионы, ирисы, лилии, флоксы, розы, георгины, канны, гладиолусы, гвоздика.,' Неузнаваемо преобразилась березовая ро­ ща, стала действительно садом. Полюбо­ ваться на нее приходили не только горожа­ не, но и гости Томска. Но, пожалуй, боль­ ше всего поражал воображение посетите­ лей и студентов не сам университетский парк, не Гербарий даже, а Ботанический сад — его- оранжерейные питомцы. Поду­ мать только: в самые безжалостные моро­ зы, произрастали здесь американские, араб­ ские пальмы, кофейные, банановые деревья, папоротники, похожие на перья головных уборов индейских вождей, змеились лиа­ ны, топорщились заросли бамбука, сахар­ ного тростника, папируса, плавали гигант.-- ские кувшинки... А рядом, за переборкой,' ощетинивались всевозможной формы как­ тусы, агавы... Еще дальше — начинались угодья лавра, самшита, мирта-, чайные кус­ ты, бересклет, магнолии, вяно-прадные ло-- зы, кипарисы, туи, араукарии... Ну разве не чудо? Устройство парка, сада, Гербария не ос­ тавляло времени Крылову для ученых экс­ педиций. Тем не менее он ухитрился уже в первое десятилетие своей жизни в Томске довольно хорошо обследовать Алтай, при­ ступить к обобщению полученных резуль­ татов. Вместе с С. И. Коржинским Порфи- рий Никитич занялся изучением раститель­ ных сообществ — фитоценозов, сделав тем самым первые шаги в науке, которую впо­ следствии назовут фитоценологией, «сест­ рой геоботаники». Научные интересы Коржинского отлича­ лись от интересов Крылова. В первую оче­ редь его занимали вопросы 'эволюция ра­ стительного мира, взаимовлияние флоры лесной и степной полосы. Он был более теоретиком, нежели практиком. И все же именно Коржинсиий приступил непосредст­ венно к изучению растительности Приаму­ рья, написал «Флору востока европейской части России в се систематических и гео­ графических отношениях». Работу над этим трудом он завершил уже в Петербурге, ку­ да был отозван, чтобы принять директорет-. во в Главном Ботанич'еском саду страны- В Петербурге Сергей Иванович получил зва­ ние академика, создал теорию гетерогене­ зиса и теорию наступления леса на степь. Жизнь его оборвалась внезапно. Он скон­ чался от холеры, эпидемия которой обру­ шилась на столицу. В это время Коржин- скому исполнилось тридцать девять л ет1. В 1893 году кафедру ботаники Томского университета возглавил ученик К. А. Тими­ рязева профессор Василий Васильевич Са-: пожников, прекрасный лектор, прозванный за -ораторское искусство «сибирским соло­ вьем». Первым делом он составил план, гео­ графического, гляциологического и ботани­ ческого изучения Сибири. Следуя этому 1 Его научный труд продолжил сын — Коржин- ский Дмитрий Сергеевич. По образованию геолог, один из основоположников физико-химической петрологии и минералогии, он многое сделал для изучения' природы Сибири. Как и отец, Д. С. Кор- жинский срал академиком.