Сибирские огни, № 9 - 1983

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ НАКОНЕЦ, ОН ЗАСТАВИЛ СВОЙ МОЗГ ОТКЛЮЧИТЬСЯ ОТ мыслей о радостном рождестве христовом и опять принялся морзить. Но теперь морзил уверенно, энергично, полный надежды и ожидания, ибо понимал,'что и он, и его новая медсестра, эта милая новая медсестра, напряженно думают об одном и том же. Он знал это совершенно точно, словно она сама сказала ему, что решила разбить тишину, отделившую его, мертвого, от него же, живого. И если уж она придумала способ что-то говорить ему, значит, должна внимательно следить за каждой его попыткой ответить. Другие сестры бывали слишком усталыми, или слишком занятыми, или просто недостаточно догадливыми, чтобы по­ нять, что он делает. Его морзянка казалась им каким-то нервным тиком, болезнью, капризом ребенка, симптомом безумия,— чем угодно, толь­ ко не тем, чем она была чв действительности — плачем из мрака, голо­ сом с того света, мольбой о дружбе и общении. Но эта новая сестра все поймет и поможет ему. Он морзил очень старательно, очень медленно, чтобы показать ей глубокую продуманность и последовательность своих действий. Так же, как она многократно повторяла очертание буквы «С» на его груди, так и он посылал ей сейчас свой сигнал бедствия: он делал это медленно, очень, очень медленно. Точка... точка... точка... тире... тире... тире... то­ чка... точка... точка. SOS. SOS. Помогите! Он снова и снова повторял это. Иногда, завершив сигнал, останавливался. Это было его вопроси­ тельным знаком, так же, как ее паузы. Он останавливался, и всем что она могла видеть — волосами и половиной лба над маской —пытался изобразить ожидание. Затем, не получив от нее ответного знака, начи­ нал сначала. И все время, пока он морзил-, он не сомневался, что она где-то рядом, следит за ним и думает. Не торопясь, наблюдая его и размышляя, она, наконец, начала действовать. Но действовала очень осторожно, так осторожно, что даже ее движения казались какими-то раздумчивыми. Сначала вдвинула утку под одеяло и прикоснулась ею к его телу — узнать, почувствует ли. Он кивнул. Тогда, убрав утку, она подложила под него судно. Он кив­ нул. Она убрала судно. Теперь ее действия стали более уверенными. Казалось, заканчивая одно движение, она уже наперед знала следующее. Она все делала умело и разумно, стараясь не дать ему повода сигналить без роздыха. Он знал, что пока она стояла около него, следила за ним и думала, у нее возник какой-то план, и теперь она пытается осуще­ ствить его, по возможности избегая всего лишнего. Она сняла с него одеяло, оставив только простыню. Он кивнул. Затем вновь накрыла одеялом и набросила сверху второе, чтобы ук­ рыть его потеплее. Он кивнул. Он перестал морзить, напряженно ожи­ дая дальнейшего. Она стянула с него оба одеяла и простыню, затем поправила дыхательную трубку в его горле. Он кивнул. Она легонько хлопнула по повязке у него на боку. Он кивнул. Он кивнул и изумился, как это у него хватает соображения кивать головой, когда он так пере­ возбужден, что едва способен думать. Она задрала на нем ночную ру­ башку и стала осторожно растирать его тело. Он кивнул. Она снова набросила на него простыню и одеяло, перешла к изголовью постели и, будто успокаивая, погладила его лоб. Он кивнул. Она откинула его волосы назад, провела кончиками ногтей по голове и костяшками пальцев помассировала виски. Он кивнул. Она ослабила тесьму от маски на его лице. Он кивнул. Она приподняла маску и несколько раз осторожно взмахнула ею, чтобы было побольше воздуху и марля нигде не приклеилась. Он кивнул. Она сменила повязку, и тогда все прекратилось. Он чувствовал ее рядом, у изголовья кровати, знал, что она смотрит на него внимательная и настороженная, как и он сам. Она сделала все, что только могло прийти ей в голову, и теперь тихо стояла возле, как бы говоря — вот, дорогой, а теперь твоя очередь, постарайся сказать мне что-нибудь, а я очень постараюсь понять