Сибирские огни, № 9 - 1983

еще, еще... Он окончательно притих и насторожился. Кто же они, что за люди? Наконец, он догадаля: пришли врачи, чтобы осмотреть его. Так приходят чиновники пожарной инспекции. Впрочем, возможно, он стал очень знаменит, и теперь доктора, точно паломники, повалят к нему валом. Возможно, один из этих врачей говорит другим — вы видите, чего мы добились? Вы видите, как хорошо мы поработали? Вы видите, как высоко ампутирована рука, и видите дыру вместо лица, и видите, что тем не менее он еще жив. Послушайте его сердце, оно бьется точ­ но так же, как ваше или мое. О да, мы славно потрудились, когда он к нам попал. Это наша большая удача, и мы очень гордимся. Перед ухо­ дом загляните в мой кабинет, я подарю вам сувенир —один из его зубов. Они замечательна блестят — ведь он был очень молод, и его зубы в прекрасном состоянии. Что вы предпочтете — резец или хороший толстый клык из задних? Такой клык хорошо вправить в брелок, вели­ колепно смотрится. Кто-то отвернул его рубашку, обнажив левый сосок. Он лежал очень спокойно, неподвижно, как мертвец. Мысли лихорадочно скакали сразу в ста направлениях. Но он точно знал — сейчас произойдет что- то важное. Они еще немного повозились с его рубашкой, затем снова при­ крыли грудь. Но теперь рубашка стала тяжелой, что-то прижимало ее к телу. Неожиданно он ощутил сквозь ткань, прямо над сердцем, хо­ лодок металла. Они что-то нацепили на него. И вдруг — чего с ним уже не было месяцами —он сделал странную попытку: потянулся правой рукой за тяжелым предметом, который они прикололи к рубашке, и едва не схватил его пальцами прежде, чем успел сообразить, что ни руки, ни пальцев у него нет. Кто-то поцеловал его висок, слегка пощекотав щетиной, какой-то мужчина с усами. Сперва в левый висок, , потом в правый. И тут он понял, что они сделали.. Они пришли в его палату и наградили его медалью. Он также понял, что находится во Франции, а не в Англии, потому что именно французские генералы, вручая медали, всегда це­ луют награжденных, тогда как американские и английские только по­ жимают им руку. Впрочем, он ведь безрукий, и английскому или аме­ риканскому генералу не оставалось ничего другого, как только после- давать французскому обычаю и поцеловать его. И все-таки, скорее всего, он во Франции. . Перестав думать о своем местонахождении и привыкая к мысли, что все это происходит во Франции, он вдруг не без некоторого удив­ ления почувствовал, что сходит с ума. Они наградили его медалью. Трое или четверо взрослых мужчин, превосходных мужчин, у которых еще сеть руки и ноги, которые могут видеть и говорить, и обонять, и чувствовать вкус пищи, пришли к нему в палату и нацепили на его грудь медаль. Что-что, но вот это у них, у грязных подонков, выходит ловко. Только тем и занимаются, что снуют туда-сюда и вручают ре­ бятам медали, знай себе важничают да чванятся. Когда он на мгновение представил себе мать, сестер и Карин у своей койки, ему хотелось провалиться сквозь землю. Но теперь, когда он понял, что пришли генералы и вообще большое начальство, им вдруг овладело неуемное и злобное желание показаться им во всех подроб- -ностях. И так же, как только что он пытался дотянуться отсутствующей рукой до медали, сейчас ему захотелось, не имея ни рта, ни губ, сдуть со своего лица маску. Пусть хоть мельком глянут на дыру в его го­ лове. Нет, не мельком, пусть вдоволь наглядятся на лицо, которое начинается и кончается лбом. Он дул, что было мочи, пока не сообра­ зил, что весь воздух из легких выходит через трубку. Он опять начал перекатываться с плеча на плечо, надеясь хоть так сорвать маску. Раскачиваясь и сопя, он почувствовал в горле какую-то вибрацию, словно к нему возвращался голос. Вибрация была короткой и глубокой, и он знал, что они слышат этот звук. Звук, конечно, не особенно гром­ кий, не слишком отчетливый, но им он должен показаться, по крайней