Сибирские огни, № 9 - 1983

пают- местные речники свой чиненный-пере- чиненный районный флот —«буксир колес­ ный да паром»... Движется жизнь, неоста­ новимая и необходимая, как речная вода. Добрые чувства вызывает чтение этой искренней книги. Может быть, многовато в ней стихов-пейзажей, стихов-зарисовок, но рядом с ними особенно отрадны стихи о лю­ дях — «Дедушка», «Старый бакенщик», «Дя­ дя Баня», «Тракторист», «Хозяин дома»... Герой этих стихотворений—люди, уверен­ ные в Себе и в том извечном деле, которым они заняты. Выпал обильный снег, и посвет­ лело лицо пенсионера дяди Вани: «Нако­ нец-то прибыло забот!-» Не спеша идет по полю ужинать в родной дом парень-тракто­ рист. А вот движутся с лугов возы с толь­ ко что скошенной травой: На них восседали высоко Мужчины родного села. А мимо гудящим потоком Большая дорога вела. Возницы домой не спешили, Должно быть, жалели коней, А, может, несуетно жили В степной деревеньке своей. («В о з ы»). Эта неспешность, несуетность передается читателю большинства стихов В. Новикова. Но -поэт далек от того, чтобы в сельской ти­ ши забыть о проблемах нашего грохочущего река: Земля боев, земля потерь Снегами белыми покрыта. Прошли Года, но и теперь Беда людская не забыта! («П а м я т ь»). Даже в самой природе иногда видится не­ кое грозное предупреждение — вдруг не­ ожиданно, «доброму дню вопреки» подня­ лась в степи пыльная буря: И становились угрюмыми Лошади, люди, леса. Самыми черными думами Ночь застилала глаза. («В и х р и»). Потому-то и признается лирический герой: его. душа «тревожится за всех». Он «стал намного старше», он не просто любуется родным краем и населяющими его людьми (как это было в первой книге), он сопере­ живает всему увиденному, стремится глуб­ же осмыслить самые истоки жизни. Говорят, вторая книга поэта —самая важ­ ная и самая.трудная. Видимо, в большинст­ ве случаев так оно и есть. Если книга пер­ вая может, получиться на всплеске, на едином дыхании, на искренности и непосред­ ственности, то от второй читатель вправе требовать плюс ко всему перечисленному и большей степени.мастерства, и (что в конеч­ ном итоге главное) более высокой ступени позцания мира, Закрывая вторую книгу омского поэта, приходишь к мысли, что она состоялась, что она нужна нам. А. ЛЕЙ Вадим Дементьев. Пламя поэзии, М., «Мо­ лодая гвардия», 1982. Вадим Дементьев. Держатели огня, М„ изд-во «Знание», 1982. Многонациональный характер советской поэзии—-вот тема, глубоко занимающая. криТ^а Вадима Дементьева. . Эта-тема интересуе'г его •не просто как совокупность фактов, но как общая мысль, общая важнейшая черта современного лите­ ратурного процесса. Прошло то время, когда успехи нацио­ нальных литератур радовали нас в основ­ ном как признаки культурного роста, как свидетельство успехов нашей национальной политики. Писатели многих народов, насе­ ляющих страну, пользуются теперь широкой общесоюзной известностью, активнейшим образом влияя на духовную жизнь всех на­ родов СССР. ч «Последние два-три десятилетия,— пишет В. Дементьев в книге «Держатели огня», в сжатом виде излагая свою общую пози­ цию,— особенно ярко стал наблюдаться вы­ ход национальных литератур за сферу... «языковой досягаемости», то есть расшире­ ния той или иной литературы, приобщения ее к достижениям общелитературного про­ цесса страны. Тем самым углубляется тен­ денция к взаимовлиянию и взаимообогаще- нию литератур, поиск новых стилевых на­ правлений р национальных форм». Сжатый очерк творчества таких крупных поэтов, как Мустай Карим, Алим Кешоков, Расул Гамзатов, Николай Дамдинов, Яков Ухсай, Семен Данилов, убедительно показы­ вает, как самобытность национального ха­ рактера и культуры обогащает современную советскую поэзию, ее общую проблематику, как своеобразно и органически взаимодейст­ вуют в творчестве каждого из этих поэтов народные и общекультурные традиции, ори­ гинальность и влияние русской и советской классики. Конечно же, без этих и других выдающихся поэтических имен картина се­ годняшней литературной жи^ни не полна, и критику, анализирующему общее состояние советской поэзии, необходимо овладеть ис­ кусством исследования стиха как взаимо­ действия различных национальных культур, включая русскую культуру. Такую зада­ чу поставил в своей работе Вадим Демен­ тьев. В книге «Пламя поэзии» к этому присое­ диняется еще другая задача: осветить «тер- ра инкогнита», именуемую «молодой совет­ ской поэзией». Она растет по всей стране сотнями новых книг и имен, вызывая пока сдержанное, а порою и скептическое отно­ шение со стороны критики. В. Дементьев хорошо чувствует небезос- нoвafeльнocть такого отношения; он призна­ ет, что в 70-е годы молодая советская поэзия «несколько замедлила свое движение, стала «пробуксовывать» на одних и тех же инто­ нациях, монотонно перепевать одни и те же темы»; он не отрицает, что многим ее пред­ ставителям присуща некая инфантильность, поверхностный лиризм. «Мне кажется,—за­ мечает критик,—что иные молодые авторы еще не нашли какой-то главной для себя те­ мы, сквозной радости или боли, от которых бы окреп, стал уверенным их ломающийся голос». Тем настоятельнее чувствует В. Де­ ментьев свой долг открывать то свежее, ценное, перспективное, что есть в новой но- росли советских поэтов. И здесь критика яе устраивает позиция стороннего наблюдате­ ля; его работа включает в себя прямой, личный контакт с поэтами-сверстниками на огромном пространстве страны; он выступа­ ет в роли «полпреда» молодой поэзии, ее