Сибирские огни, № 9 - 1983

нию себя. «Принципы» и «сердце» вступили во взаимодействие, и душевная пустота стала заполняться разумным добром. Повести В. Шугаева дают наглядный пример того, как принципиально изменился характер конфликтов в современной лите­ ратуре. В классических произведениях о судьбе молодого человека типичным был конфликт между безжалостным миром и юношескими надеждами, все углубляю­ щийся разрыв между социальными обстоятельствами и внутренними воз­ можностями человека, столкновение ил­ люзий с жестокой действительностью. В. Шугаев, пишущий о молодом человеке в современном мире, воспроизводит совсем инбе соотношение сил: не молодой человек разочаровывается в обществе, а наоборот, общество имеет все основания предъявить претензии к нему, часто именно он не оп­ равдывает надежд, возлагаемых на неге, реализует себя ниже уровня требований, предъявляемых современной жизнью. В контексте общесоюзной и русской лите­ ратуры творчество В. Шугаева обогащает концепцию личности своими собственными наблюдениями и выводами. Если об­ ратиться к тому кругу произведе­ ний современной прозы, где на первый план выдвинуто именно изображение человека в плане его личностного самоопределения, то не составит особого труда заметить, что их главный пафос состоит в утверждении пра­ ва каждого человека на максимально пол­ ное выявление своего внутреннего потен­ циала. «А счастье только одно — сделать все, что дано тебе полностью»,— таково убеждение героя повести А. Якубовского «Нивлянский бык». При этом важно заме­ тить, что писатели ведут речь не об избран­ ных и выдающихся, а об абсолютной само­ ценности каждого человека, о всеобщем праве на духовное богатство, на уникаль­ ность и неповторимость. «Идите прямо, ку­ да ведет крупный человек, сидящий в каж­ дом»,— призывает герой А. Якубовского. Ссылки на эту повесть здесь не случай­ ны потому, что в ней ориентированность на проблему личности носит, можно сказать, характер открытой «программности». . Ге­ рой ее предстает перед читателем в услови­ ях, предрасполагающих к своеобразному подведению жизненных итогов, измерению нравственных и духовных глубин собствен­ ной личности. Его мучит сознание нереали- зованности своего «я», неиспользованности внутренних запасов души. Идейно-эстетически родственна этому произведению повесть Э. Бурмакина «К мо­ рю». Ее герой тоже предстает как актив­ ная,. творящая себя личность. Представи­ тель технической интеллигенции, специалист по радиотехнике, Валерий Геннадьевич .Знает цену своей профессии в современном мире, в полной мере осознает общественную значимость своего труда, гордится своей деловой выучкой, но одновременно остро воспринимает и ту опасность психологиче­ ской и духовной нивелировки, стандартиза­ ции мыслей и чувств, которые подстерега­ ют человека в век. НТР. Как часто профес­ сиональная необходимость воспринимать действительность в «общих, характерных чертах», искать к ней универсальные под­ ходы оборачивается для него утратой спо ' сОбностей к различению . мира в много­ цветье красок. «Жил вслепую. По стерео­ типам. Как ЭВМ»,'— с ужасом вспоминает герой.— Он на какое-то время перестал различать характеры людей, то есть стал к ним безразличен, равнодушен, и эта душев­ ная слепота не преминула отозваться от­ чуждением в семье, раздражительностью по отношению к коллегам, непонятной враж­ дебностью к молодежи. Тем же - предостережением об опасности безвольного подчинения устоявшимся взглядам, стереотипам поведения наполне­ на сатирическая повесть Л. Треера «Из жизни Дмитрия Сулина». Сюжетно-компо­ зиционное движение создается в ней роб- кцми попытками героя заявить протест против стремлений подогнать его натуру под ходовой стандарт. Но внутренний ре­ зерв сопротивления оказывается у Сулина настолько слаб, что совместными усилиями родителей, захотевших сделать из .сына ученого, школы, самоцельно поощрявшей в нем усердие, университета, отучившего ду­ мать и превратившего героя в записыва­ ющее устройство, был в конечном счете вы­ работан автоматизированный тип поведе­ ния, сформирован характер, лишенный вы­ страданных нравственных начал. Можно было бы еще назвать произведе­ ния, исполненные неприятия человеческой обезличениости, дышащие осуждением че­ ловека, затерявшегося в «обшем ряду». «И в многообразии отображенных судеб, созданных характеров как-то незаметно иногда начинают смещаться грани гумани­ стической концепции: призыв «самоосущест­ виться» до конца, ставка на яркую индиви­ дуальность оборачивается поэтизацией иск­ лючительности, и даже каким-то пренебре­ жением к бытию обыкновенному, ординар­ ному: в итоге понятие «не затеряться в об­ щем ряду» перетекает в другие — «вырвать­ ся из общего ряда». И вот в этой атмосфере поэтизации, так сказать личностного максимализма, В. Шугаев заостряет внимание на герое, ко­ торый исповедует принцип «как все» и при том не мыслит такого героя по разряду от­ рицательного: он его не осуждает, не ста­ вит это ему в вину. «Пусть будет все, как у всех. Пусть будет сын, дом, телевизор, четушка после бани, поездки на юг, бегот­ ня на молочную кухню, капризы, мигрень, корь, коклюш, дизентерия. Пусть! Зато все ясно, порядочно, незыблемо. Я хочу этого». Принцип этот полемически заострен про­ тив тех, кого выявление своей индивидуаль­ ности приводит к отключению от мира люд­ ского, от человеческой общности, а затем к нравственной и духовной деградации. В художественном мире В. Шугаева формула «как все», «как у всех» обретает глубокий внутренний смысл, за ней сидит цела? философия жизни, она выражает одну из важных сторон его концепции лич­ ности. Подлинность самоосознания состоит в том, что человек приводит себя не к ощу­ щению исключительности, а к адекватному своей сути пониманию места среди других. Это становится ясно из расстановки об­ разов в повести «Осень в Майске», Она, как и многие другие произведения В. Шуга­ ева, тоже построена по принципу противо­ поставления. Всегда сдержанный, коррект­ ный, респектабельный, прямой, честный, неподкупный — таким виделся Витя Егору.