Сибирские огни, № 9 - 1983

вихрем носилась на приземистой, мохноногой кобылке-«монголке»! «Да, а у нас таких фотографий не сохранилось,— подумал Борис, перевертывая плотные голубоватые листы альбома.— И это тоже ма­ ма?!»— Тренированная, сильная, стройная, как бронзовая статуэтка, молодая девушка стояла на остром выступе скалы, а вокруг было толь­ ко небо, море и скалы.., а вот она же со значком стрелка-отличника. Лидочка смотрела фотографии и слушала сдержанно, без его доб­ рого доверчивого удивления, и никаких особых чувств на ее полном лиде не отражалось. Она сидела поодаль, в кресле под старым торше­ ром, и заметно скучала, слушая воспоминания столетней давности увлекшейся свекровкиной «подружки детства». Сашенька сидел около отца на тоже старом кожаном диване в смешном белом чехле; он по­ качался на пружинах, они не очень качались, посмотрел в альбом на бабушку и не поверил, что это она. За окнами летели тополиные пушинки, с площадки за домом доносились голоса дворовых футболи­ стов, бубнило что-то непонятное не выключенное на кухне радио. Мать притянула мальчика к себе, но он вывернулся из-под ее руки и побрел в прихожую. За Лёлиной дверью было тихо. Саша стал разглядывать афиши, которые Надежда Федоровна собирала, если Лёлечка была занята в этих спектаклях. Саша подошел поближе, встал на носки, оперся о стену и по складам прочитал: — Катарина — заслуженная арт. РСФСР М. Борецкая, Бьянка — арт. Л. Ростовцева... и на этой тоже есть, только в самом конце: Фос­ форическая женщина — Л. Ростовцева...— Так он переходил от одной афиши к другой, изучал цвет шрифта, величину его и искал нужное.— Дуняша, воспитанница в доме Загряжской,—Л. Ростовцева... Из ком­ наты слышались голоса: «Нет, Лидуша, желе «Ералаш» готовится так: сначала делаем из вина, лимона или апельсина светлое желе, потом красное из...» Саша вбежал в комнату, и Надежда Федоровна замол­ кла, мальчик, не мигая, смотрел на нее, одна рука была спрятана за спину. — Тебе что, Сашуня? — Бабушка... я там нашел... вот это! — он подал из-за спины розовый, не очень новый листик десятирублевки. — Где нашел??? Сашенька, господи, да откуда же? — Там! Где... вешалка и фонарик, на полу, под скамеечкой. Все вышли в прихожую, полутемную, оклеенную афишами, со столиком для телефона, с зеркалом над ним, с фонариком в бронзовой оправе, скамеечкой, на которую грузная Надежда Федоровна ставила ногу, когда обувалась в уличную обувь. Она недоуменно подняла ска­ меечку, сказала: — Разве когда пенсию приносили, обронила в темноте... вот это номер! Но очень, надо сказать, вовремя! Острые глазки у тебя, Сашенька! Все рассмеялись, отец с грубоватой лаской поерошил его вихрастую, заросшую за лето голову. Надежда Федоровна сетовала, что зрение становится все хуже, а ведь бывало — в темноте видела не хуже рыси... да, все бывало, все миновало!.. Вернулись в комнату, и она достала пухлую книгу, потрепанную постоянными консультациями, и подала Лидочке. Та, рассмотрев ти­ тульный лист, прочитала вслух: — С. Л. Словцова. Здоровый стол в домашнем хозяйстве,— хмык­ нула, увидев надпись: — 1927 год.' Государственное издательство.— Вот это пособие! Да где же время-то взять для таких тройных деликате­ сов, как желе «Ералаш»! Неужели эта книжка у вас с тех лет? Старше нас с Борисом! — Да... старше, а вы знаете, Лида, какой он был в детстве строгий и справедливый мальчик? Лёлю от хулиганов защищал всегда, сколько бы их ни было, хоть десять! — Но, Надежда Федоровна,— засмеялся Борис,—откуда десять в нашем городишке! Это вы отвыкли от него, пока были- в Ленинграде...