Сибирские огни, № 8 - 1983

энергия, по известной формуле физики, взаимопревращаема в массу Я экономила — видимо, у меня было очень мало любви. Мне казалось и все такие же, как я, только притворяются любящими детьми братья­ ми и сестрами. ’ к Теперь-то я понимаю: я что-то вроде калеки. К счастью, не все та­ кие, холодные и скупые, иначе мир бы давно заморозило. Есть Шура Витька есть —мой брат... Не пропадем. Ну, а у меня любви на родных не хватало, особенно с тех пор, как появился Мишка и занял все свободные валентности моей скудной энер- гии. Я перестала совсем ездить к родителям. Вроде бы как некогда ста- ло- А в последние годы в доме лежала умирающая, парализованная бабка Феня —и дух был тяжелый. Мать иногда приезжала ко мне на недельку —отдохнуть от каторги и даже в одежде своей привозила этот устоявшийся, прокисший запах дома. Изводила меня жалобами и злостью: на никудышного отца, на Витьку, который навязал ей эту бабку Феню, на золовок, несчастных’от­ цовых сестэр, что ходили к ней побираться. А отец не приезжал ни разу. Он прошел, потирая руки с холода, прямо в валенках: привык в де­ ревне к чистому снегу. На полу отпечатались шерстистые следы черной городской копоти. Я схватила тряпку и поскорее вытирать, пока сырые. Он всполошился, тут же, где стоял,, снял свои пимы и на цыпочках понес их в прихожую, чтобы уже не наследить. Я притворно поморщилась. — Да ладно, пап, ладно. Он кашлянул, указал на свою кирзовую сумку —нерешительно, как бы стесняясь того, что там: — Я там... привез вам..- Вытащи. Я заглянула в сумку и все поняла. Не мать собирала его в дорогу. Закрался, видно, сам в кладовку, от­ рубил кусок рулета, взял две закрученные спиралью колбасы —все это наспех, воровски; не завернув, упрятал в сумку, пока мать не видит. И ку­ сок сала. Тоже не завернутый. Тайком, значит, уезжал, убегом. Я мол^а вынула, упаковала в полиэтиленовые мешки, обстоятельно упихала в морозилку, давая себе время сообразить. Села, вздохнула, набралась храбрости —подняла глаза: — Сбежал, да? —И быстро, получив ответ в его жалком взгляде, отвернулась, чтобы скрыть досаду. Сочувствие на лице мне все равно не удастся установить, так что лучше всего отвернуться. Я с детства знала, что в артистки мне бесполезно даже мечтать. Разумеется, я приючу отца, какой разговор! ...У нас с Мишкой однокомнатная квартира. Это ведь тоже надо учи­ тывать, всего лишь однокомнатная. Итак, отец ушел от матери. Развод, так сказать. Этого давно можно было ждать. И я теперь, как дочь, обязана не только дать кров своему отцу, но и вмешиваться в эту возню: что-то там выяснять, звонить, пи­ сать, может, даже ездить, мирить их... Вот забота! А кто помирит меня с Мишкой? Кто мои узлы будет распутывать? Я ни о чем не стала расспрашивать —могла и сама представить, до подробностей. Насмотрелась в свое время, наслушалась что там могло быть нового? — Мама думает, наверное, что ты к сестрам ушел.'' Отец пожимает плечами: не знает, что она думает. — Ушел... Толком и сам не думал, куда идти. ...Вот, прие х а л . Ви ­ новато мнется. Я опять грешным делом вспоминаю, что здесь же, в нашем городе, живет, кроме меня, наш старший, Анатолий. У него все же трехкомнат­ ная квартира... Есть где разместиться. Не то, что у нас тут. д. Н мне конечно, стало стыдно за эту мысль, я даже старалась ее перед собой загладить: потчевала отца обедом, пододвигала тарелке поближе, старалась улыбнуться, наливала в стакан молоко.