Сибирские огни, № 8 - 1983

стоят около этих экспонатов. Значит, мы не зря работали. Но есть во всем этом еще одна сторона. Мне кажется, что, создавая эти шедевры искусства для украшения погребальных камер вождей и господ, они, древние умельцы, несмотря на религиозные понятия, верили в одно: по­ велитель кочевого народа умер, а вот что сотворено их руками — пере­ живет века. Вот почему, дорогие ребята, если помнишь об этом, то и берешь в руки каждую найденную в курганах, пускай даже и не золо­ тую, вещицу вдвойне бережно и уважительно. И каждый раз при каж­ дой находке хочется сказать: спасибо вам, трудолюбцы-умельцы! Низ­ кий поклон от нас, живущих в двадцатом веке. Профессор Рудаков замолчал. Вокруг костра так стало тихо, что было слышно только одно потрескивание горевших поленьев. Молчание длилось долго. Потом Афанасий Петрович спросил негромко: — Вдумались? Если вдумались по-настоящему в суть сказанного, то это очень хорошо и здорово вам пригодится в будущем. И посему с «уроком» покончим, тем паче, что картошка готова.—Он выкатил прутиком из-под золы печеную картофелину, стал дуть на нее, перека­ тывая с ладони на ладонь. Физиономии «Неунываек» скоро замазались до самых ушей. — Прекрасная картошка,— сказал профессор и вдруг совсем мо­ лодым голосом пропел: Здравствуй, милая картошка, Низко бьем тебя челом!.. Ребята дружно подхватили старую песню про пионерскую картош­ ку. А потом поднялась Галина,, развернула, как древнеегипетский па­ пирус, рулон из бересты и громко прочитала: «Дорогие Афанасий Пет­ рович и все сотрудники археологической экспедиции! «Горные орлята» * благодарят вас за то, что ими познано на раскопках древних курганов. Желаем вам новых, еще никем не найденных находок. В знак под­ тверждения нашего большого пионерского СПАСИБО ставим свои подписи на этом свитке древней бересты». Подписались все участники похода и вручили профессору Рудако­ ву скрутившийся в трубку берестяной лист. — Ну и ну! Одно могу сказать: на такой «бумаге», да еще шари­ ковой'ручкой, благодарственных адресов никто и никогда еще не писал и никому не вручал. Спасибо, ребята! От всех нас спасибо! А потом слово взял вожатый отряда «Неунываек»: — Дорогой Афанасий Петрович! Один из наших пионеров в знак уважения хочет лично вам преподнести подарок, сделанный его руками тут, на курганах, и из местного материала.—И Сергей Иванович обер­ нулся к Масхе:—Пионер Масха Сыркашев, приступайте к выполнению своей инициативы! Ребята прыснули, а у сбитого с толку Масхи все слова приготов­ ленной гладкой фразы сразу перемешались и полезли в голове одно на другое. Но деваться некуда, надо было «выполнять инициативу». Он подошел к Рудакову. — Вот я вырезал из коры, которую из кургана носили... и хочу вам на память... Рудаков взял подарок, всмотрелся и вдруг по-мальчишески захохо­ тал, высоко поднял фигурку, показывая работникам экспедиции. . — Ей же, ей, я! Собственной персоной — профессор Афанасий Петрович Рудаков. Ну, брат, утешил! Могу сказать тебе по секрету: фотографировали меня множество раз, а вот скульптурного изображе­ ния ваш покорный слуга еще не удостаивался. Благодарю тебя, Масха Сыркашев, от всей души благодарю. Эту вещь я у себя дома на пись­ менный стол поставлю. Всем знакомым хвастаться буду: видали, что дед Афанасий заслужил! Дай я тебя расцелую, да по-дедовски и напут­ ствую: быть тебе бо-ольшим скульптором! Им ведь хочешь стать, да? Масха не знал, обидит он профессора или нет, но покривить душой не мог и хоть с запинкой, но ответил твердо: