Сибирские огни, № 8 - 1983

берез, обгорелой не было видно. «Пройду еще шагов сто»,— решил я. Пришлось идти напрямую, продираясь сквозь кусты акации и черемухи. Внезапно очутился на краю старого заросшего русЛа реки. Немного правее, на противоположном, очень крутом берегу, среди кустов вид­ нелись... три обгорелые березы. «Вот так штука! Которая же? Буду штурмовать крайнюю левую!» Наконец и береза. Но никакой скалы не было заметно, а росла она на обычной земле. Осечка. Вдоль обрыва стал пробираться ко второй, но и вторая росла на той же почве. Значит, третья Но уже за несколько шагов я увидел, что и эта береза стояла на плотном зеленом покрове и никаких признаков камня не было видно. «Неужели в самом начале и ошибся?! Пока главную обгорелую искать, время упущу». Сделал еще три шага и сердце радостно застучало: «Это ведь бадан растет. Бадан!» Большие круглые, как тарелки, темно-зеленые листья бадана при­ крывали весь склон холмика, на котором стояла береза. Казалось, что­ бы набрать столько сока в эти толстые, чуть не в палец, листья, нужен тоже толстый слой жирной земли. Но бадан лепится буквально на голых камнях и, прошивая корнями мельчайшие трещины, находит себе там питание, разрастаясь плотной зеленой кольчугой, закрывающей каменные утесы. Так было и тут. Когда стал переваливать холмик, то чуть не сорвался вниз. С северной стороны береза корнями зацепила край крутого обнаженного выступа серой скалы. Внизу проходила еле заметная тропинка. По ней вышел на полянку, заросшую синяком и ромашкой. Цветы нигде не были примяты и росли как на клумбе. «Обой­ ду по краю»,— решил я. Но вскоре наткнулся на выкатанную, как на козлином лежбище, лужайку. Посредине ее лежали три сучка, сложен­ ных треугольником. «Тут вода!» Но сколько ни смотрел вокруг, а ника­ кого родничка или даже лужи не было видно. Невдалеке, возвышаясь над окружающими деревьями, стояла сосна с обрубленными, чуть не до вершины, сучками. «Может, бросить воду искать, а сразу сосну измерить и дальше? — мелькнула мыслишка.— Все равно никого нет и никто не узнает. Нет нечестно, найду воду!» Еще и еще раз всматриваясь в кусты, траву, и ромашки, я все же приметил на краю лужайки несколько пригнутых листьев папоротника. Подошел и раздвинул резные листья. Под ними стоял... бидончик, наполненный водой, с приоткрытой крышкой. «Здо­ рово придумали! — восхитился я.— Ну, тогда заодно и отхлебну глото­ чек». Но, нагнувшись, увидел, что на крышке бидона лежит маленький камешек, а вокруг три побольше — знак: «Воду пить нельзя!» Облизнув языком сразу пересохшие губы, я выпрямился и стал пригляды­ ваться к оголенной сосне. Где-то рядом хрустнула ветка, я быстро оглянулся. В нескольких шагах, у густого куста жимолости, подозри­ тельно шевелились листочки, а между ними виднелось что-то белое. — Плохо маскируетесь, товарищ наблюдающий! — И я шагнул к кусту. Из-под веток сразу высунулась ушастая пучеглазая физиономия Валеры. — А, это ты? В ящерицу переделался? Чего тогда шуршишь не вовремя? — Тут сидишь, сидишь, аж коленки заломило! — А как снайперы сутками сидят, не шевелятся? — Так они и взрослые и солдаты... А еще ты бидон сразу нашел, я и не вытерпел: вдруг, думаю, не заметит камней и напьется — испор­ тит себе все. # — А если б напился — доложил? — Конечно. Я же в судейском составе.— Валера ткнул пальцем в красную повязку на рукаве. — Тоже, друг называется,— нарочно нахмурился я. — Дружба дружбой, а служба службой. Ты вот на, попей немного, а то облизываешься,— и Валера из-под куста достал пластмассовую фляжку. Я обрадовался и протянул руку, но тут же ее отдернул. ПО