Сибирские огни, № 7 - 1983

Но плотишко наш подцепил брюхом коряжистого топляка, и тот расхватил острым своим сучком две конопляные крепы. Бревна плота веером разошлись по воде. Окажись берег скальным, тут бы нам и хана! Но вровень случился овражистый распадок, и мы кое-как при­ бились к сухому месту. ? — И то славно,— радовался дед,— хоть Миливонщица на той стороне осталась... Починив, отволокли плот на сухое место, собрали костерок, и в на­ шем котелке скоро заговорила с костерком-трескуном грибная похлебка. Натрескавшись лесного варева, я улегся на мягком лапнике. Я слы­ шал» как на яру шумели невидимые сосны, как плакал толстым голосом филин, как рядом бормотал неугомонный ручей... А за ночными голо­ сами стояла непочатая тишина,- к которой примешивались еще и дедо­ вы вздохи. V Костерок скоро сомлел и осыпался серым пеплом. Дед, пыхая из-под усов, уснул. А с неба одна за другой летели звезды, словно кто-то лузгал их на высоком небе и шелухою сплевывал в овраг, норо­ вя попасть мне в лицо. Оставив сонного деда на лапнике, я полез подниматься крутояром. Хотелось мне поскорее увидеть ленивый восход солнца. Был тот самый час, когда замирает в лесу даже осиновый лист. И ежели бы скала голосила, я обязательно услыхал бы ее причет. Но она молчала и этим манила к себе все сильней и сильней. Опомнился я от близкого лосиного рева. Почти рассвело, и, хотя солнце не торопилось просыпаться, туман успел наполовину скрыть от меня другой берег. >Надо было возвращаться. Я опять кинулся бегом, распугивая птиц и мелкое зверье. Не упомню теперь, что заставило меня еще раз обернуться на Черную скалу. Высвеченная из тумана первым лучом солнца, гордая ее вершина плыла над рекой. Как на ладони возносила она к небу стройную девицу, а рядом с нею черную козу... Своими глазами видел я, как они медленно опустились в каменную глубину скалы, но кто же поверит моей правде? Ф