Сибирские огни, № 7 - 1983

ЯНИКОВИЧ. Что за бочки? МАТЕ. Когда появился товарищ Веселка и упомянул о феноле, я вспомнил, что на нескольких бочках были наклейки с этим названием. ДОДО. Эти бочки должны были быть пустыми. По крайней ме­ ре—так было записано. МАТЕ. Но кое-что в них, по-видимому, еще оставалось. Т о н к о после минуты общего молчания не выдерживает и опускается на стул. ЯНИКОВИЧ. Присутствовал при этом еще кто-нибудь? ДОДО. Нет. Мы были только вдвоем. ЯНИКОВИЧ (Тонко). В таком случае, кроме нас, присутствующих здесь, об этом деле никто ничего не должен знать. МАТЕ..Вы собираетесь скрыть?.. ТОНКО. Ты слышал, что все люди бросились сюда? ЯНИКОВИЧ. Именно поэтому поймите, что бы это могло значить для нас, для всех. МАТЕ. Ответственность! ЯНИКОВИЧ. Только я, мой дорогой, в отличие от некоторых, че­ рез несколько месяцев собираюсь уйти на пенсию, поэтому из-за тебя или из-за твоего зятя ни в какие истории влипать не собираюсь. Так что вы это учтите! ТОНКО (Томашику ). Ты, как завпроизводством, должен бы знать, что у тебя на складе находятся химикаты, которые... ТОМАШИК. Минуточку, минуточку... По-моему, все слышали, что вин(?вники признались. Если вы хотите найти новых виновников только для того, чтобы прикрыть собственного сына и зятя... ТОНКО. Я никого не прикрываю. Я только констатирую факт. ШИМОНОВА. Боже милостивый, если бы я только знала, то не вошла бы сюда. ЯНИКОВИЧ. Хорошо вошли, Павлина. В самую решающую минуту. ТОНКО. Что ты предлагаешь? ЯНИКОВИЧ. Я тебе уже сказал. Сейчас речь идет как о твоих детях, так и о тебе, обо мне (показывая на Томашика), о нем... ТОНКО. Это значит... ЯНИКОВИЧ ...что ты должен спуститься к реке и все дело взять в собственные руки. ДОДО (Матё). Ну... Я же тебе говорил, что как-нибудь... можно будет все уладить. ТОНКО. Можете улаживать, но без меня. ЯНИКОВИЧ. Как без тебя? ТОНКО. Очень просто. Если ни у кого из присутствующих не най­ дется ни на йоту того, чему нас когда-то учили в школе и что называв ется совестью, то, пожалуйста, идите. Идите, а я останусь здесь. ЯНИКОВИЧ. Прошу тебя, не занимайся пустословием. ТОНКО. Честь для меня никогда не была пустым словом. ЯНИКОВИЧ. Только я из-за этой твоей чести не собираюсь по­ пасть за решетку... за несколько месяцев до пенсии. ТОНКО. Знаешь что? Убирайся отсюда! ЯНИКОВИЧ (помолчав). Это после двадцати пяти лет совмест­ ной работы? Замечательно, не правда ли? ТОМАШИК. Товарищ директор, возьмите себя в руки! ТОНКО. Если ты думаешь, как и он, то и ты убирайся вместе с ним! ШИМОНОВА. Боже мой! Если бы я знала, не вошла бы сюда. ЯНИКОВИЧ. Ты принимаешь решение в состоянии, когда не отве­ чаешь сам за себя. Успокойся! Пойми, что завтра, послезавтра все это уже не покажется тебе таким грозным. ТОНКО (почти шепотом). Ты еще здесь? ЯНИКОВИЧ. Хорошо, хорошо. (Покидает террасу.) ТОМАШИК (следуя за ним). Товарищ Яникович! Подождите! (Как бы объясняя Тонко.) Мы приехали сюда на его машине. Поэтому