Сибирские огни, № 7 - 1983

ДОДО. Может быть, какой-нибудь браконьер бьет ее электриче­ ством? Сегодня и такое случается. ■- • • ОП.С>!1 МАТЁ. Только этот браконьер в таком случае бросал бы ее в свою корзину, а не пускал бы вниз по реке. ДОДО. Может, он отбирал себе самых крупных? МАТЁ. А это, по-твоему, тощие селедки? ДОДО. Нет... но... МАТЁ. Посмотри на реку! Видишь, сколько там белеет рыбьих животов? ДОДО. Клянусь... Все это из-за станции... МАТЁ. Не придумывай! От нее это не может зависеть. Она просто сизифов труд. ДОДО. Что? МАТЁ. Был такой древнегреческий мифический царь Сизиф, нака­ занный за оскорбление богов тем, что должен был вкатывать на гору громадный камень, который тотчас же опять скатывался вниз. ДОДО. Чего ты болтаешь? МАТЁ. Весь этот труд, вся эта экология ни к черту не нужны, пока серьезность всего этого не осознают все и каждый в отдельности. ДОДО. А что, если в этой чистой воде рыбам чего-то не хватало? МАТЁ. Не придумывай чепухи. ДОДО. Застарелым курильщикам тоже тяжело дышать на слиш­ ком свежем воздухе. (Он поднимает с пола свою рыбу и нюхает ее.) От нее ничем нр пахнет. МАТЁ. Разрежь и понюхай внутри. ДОДО (отбрасывает рыбу). Вот еще1 МАТЁ. Принеси нож. ДОДО. Да ладно. МАТЁ. Ведь ты же собирался ее чистить. ДОДО. Может, она и вправду... отравленная. Явление шестое. Те же, Тонко, Янисович и Томашик. ТОНКО (останавливаясь на середине террасы). Дохлая. Вся рыба дохлая. ЯНИКОВИЧ (за ним). Какой кошмар! Страшно даже посмотреть. ТОМАШИК (отбрасывает рыбу ногой). Уберите ее, ребята. Д о д о смотрит на Тонко. М а т ё стоит, как вкопанный. ТОНКО. Саботаж. Не что иное, как саботаж. Чей-то умысел. Злой умысел. Не столько отравить реку, отравить рыбу, сколько наше настроение... Испортить жизнь мне. МАТЁ. Почему именно тебе? ТОНКО. Да потому, что именно $ доказал всем в районе то, чего в течение многих лет не мог сделать никто. ЯНИКОВИЧ. Зависть жестока, особенно у нас. МАТЁ. Скажи, чему у тебя можно завидовать? ТОНКО. Да я бы и сам хотел знать, чему. ЯНИКОВИЧ. Ведь тебе даже обещанную награду... ТОНКО. Оставь, прошу тебя... ЯНИКОВИЧ. Я могу сказать все, что у меня на сердце и на языке. Мне не страшно, я уже почти на пенсии. Слышен шум подъехавшей машины. ТОМАШИК. Веселка! ЯНИКОВИЧ. Спрячьте рыбу! Может быть, он еще ничего не знает. ТОНКО. Винцент, прошу тебя... ЯНИКОВИЧ. Знаешь, как говорится: «Не всегда ненастье, не всег­ да и несчастье». Может, он нам что-нибудь хорошее скажет... Уберите поскорее дохлую рыбу. ТОНКО. А река? Ведь реку от него, Винцент, не спрячешь. ::Ц