Сибирские огни, № 7 - 1983

мужества природы, посредством которого она только и существовала». В годы рево­ люции и гражданской войны «...время и злые силы мирового вещества совместно трепали ,и морили людей, а они, поев и отоспавшись, снова жили, розовели и вери­ ли в свое особое дело». Даже погибшие, казалось бы, навсегда вышедшие из жизненного процесса, «посредством скорб­ ной памяти тоже подгоняли живых, чтобы оправдать свою гибель и зря не преть пра­ хом». Андрей Платонов был среди зачина­ телей советской фантастики. Ведущей, сквозной темой Платонова-фантаста стал вопрос о нравственности науки и этике ее творцов. Одним из первых советских пи­ сателей Платонов осознал безнравствен­ ность и общественную опасность беспре­ дельного научного рационализма. Задолго до современной постановки проблемы Пла­ тонов подверг сомнению даже возможность подлинного человеческого счастья и спра­ ведливости в сверхрациональном, упорядо­ ченном и высокотехническом мире. Разочарование в «чистой науке на благо человечества» и дальнейший неустанный творческий поиск привели Платонова к всеобъемлющему утверждению, что нрав­ ственность нового мира неразрывно связана с нравственным отношением ко всему со­ творенному трудом человека. Величайшей духовной силой становится у Платонова способность рабочего человека видеть в вещах и предметах труд людей. Вещи одухотворены сознанием, чувствами и мыслями его творцов. Они человечны по своей рукотворной природе. Поэтому ста­ рик машинист из рассказа «Фро», вновь допущенный к работе, «влез в будку одной холодной машины, сел у котла и задремал, истощенный собственным счастьем, обнимая одной рукой паровозный котел, как живот всего трудящегося человечества, к которому он снова приобщился». Убеждающей силой понимания связи труда и человеческого в человеке наполнены слова Андрея Плато­ нова в повести «Происхождение мастера»: «...когда исчезнет в рабочем влекущее чув­ ство к машине, когда труд из безотчетной бесплатной естественности станет одной денежной нуждой, тогда наступит конец света, даже хуже конца — после смерти последнего мастера оживут последние сво­ лочи, чтобы пожирать растения солнца и портить изделия мастеров...» Мысль о вы­ сочайшей нравственности труда вырастает в творчестве Платонова до общенародной, всечеловеческой ,необходимости осущест­ вления идей всемирного братства, равенст­ ва и справедливости. До справедливости вселенской и всевременной. во имя которой Фома Пухов, герой повести «Сокровенный человек», «находил необходимым научное воскрешение мертвьш, чтобы ничто напрас­ но не пропало и осуществилась кровная справедливость». Поиски изначального в человеке прибли­ зили Платонова к устному народному творчеству, к традиции народной сказки, хранившей и передававшей от поколения к поколению нравственные устои русского народа. В совершенстве овладевает Пла­ тонов сказочной логикой обыденного и очевидного. «А. Платонов многогранен,— размышля­ ет В. Васильев,— и неудивительно, что его сравнивают с А, де Сент-Экзюпери, -■Абэ Кобо, Иваном Катаевым, Н. Зарудиным, Ю. Нагибиным,— подлинный художник все литературы и времена задевает, удивитель­ но другое: эти сравнения не помогают нам глубоко уяснить писателя, они его обедня­ ют, сводят к частностям». Подчеркивая необычность и неповтори­ мость платоновской прозы, Владимир Ва­ сильев помогает представить истинные масштабы дарования писателя, проследить его связи с народным творчеством и сов­ ременностью, лучшими традициями русской литературы. Его книга не только свиде­ тельство крепнущего интереса к творчеству Андрея Платонова, одного из самых заме­ чательных советских писателей, но и залог новых исследований. А. ТАРАНИН Э. Б. Вадецкая. Сказы о древних курганах. {Серия «Страницы истории нашей Роди­ ны»]. Новосибирск. Наука, Сиб. отд-ние, 1982. В начале января прошлого года состоял­ ся юбилей, официально нигде не отмечен­ ный, но хорошо известный ученым-истори- кам. Именно тогда, 260 лет назад, под ру­ ководством начальника первой научной экспедиции в Сибири Д. Г. Мессершмидта и его помощника Ф. И. Страленберга не­ далеко рт Абаканского острога был раско­ пан курган. Так началась в Сибири археоло­ гия. Напряженным исследованиям, которые осуществляли в течение этого долгого пе­ риода сибирские археологи, трудностям и удачам, встречавшимся на их нелегком пути, еще нераскрытым тайнам древности нашего края посвящена книга Э. Б. Вадец- кой. Автор увлекательно рассказывает о благородной и не всегда благодарной дея­ тельности по' изучению и охране памятни­ ков прошлого Сибири, которой отдали свои силы многие энтузиасты-исследователи: такие, как создатель знаменитого Мину­ синского музея Н. М. Мартьянов, сменив­ ший его на этом посту И. Т. Савенков, ссыльный революционер-народник Д. А. Клеменц, А. В. Андрианов, И. П. Кузнецов- Красноярский и многие другие. После Октябрьской революции археологические исследования на юге Сибири развернулись с новой силой. Подлинную эпоху составили работы С. А. Теплоухова, предложившего хронологическую последовательность раз­ вития культур древнеенисейских племен. В усовершенствованном и дополненном виде эта схема дожила до наших дней, что не часто случалось в истории археологии. Столь же плодотворно трудились такие известные исследователи, как С. В, Кисе­ лев, М. П. Грязнов, Л. Р. Кызласов. Мно­ гие из представленных, материалов по древней истории Хакасии происходят из раскопок, осуществленных автором книги История древних племен Сибири чрезвы­ чайно интересна и во многом загадочна. Территорию Минусинской котловины в мед­ но-каменном веке первыми заселили при­ шедшие с запада представители афанась­ евской культуры, которые в отличие от окружающего монголоидного населения