Сибирские огни, № 5 - 1983

И тут он увидел Дармажапа, -преспокойно сидящего с газетой в руках. «Ну, так и есть! Вот как надо пасти овец». —И Барга-Нима по-прия­ тельски подмигнул Дармажапу. Он хотел сесть рядом, поджав под себя ноги, как сидел Дармажап, как издавна сидели степняки, но что-то у не­ го не получилось. Не заметив как, Барга-Нима оказался лежащим на спине. С трудом поднявшись, он обескураженно поскреб в затылке: — Эх, досада... Как это я? Привык в лесу, там везде как стулья пни да коряги... Барга-Нима попытался снова сесть, как заправский степняк, и опять, как сломанные сани, завалился на бок. Дармажап, наблюдая за его тщетными попытками, хохотал, даже слезы вытирал. — Ну, и артист! Бурят, не умеющий сидеть в степи, это все равно, что охотник без ружья! Ха-ха! Тебе придется, видно, кресло за собой тас­ кать или купить раскладной стул! Чабан со стулом! И Дармажап залился пуще прежнего. Барга-Нима, глядя на него, стал посмеиваться тоже, и вскоре они оба хохотали на всю степь. Когда приступ смеха ослаб, Барга-Нима спросил: — Так мне, значит, первым делом надо учиться сидеть? А может, еще и ходить надо учиться? И они опять расхохотались. — Ну, давай, учитель... Начинай первый урок. Учи меня быть чаба­ ном! Дармажап даже несколько заважничал, услышав слово «учитель», и вполне серьезно начал. — Вон видишь, на тех склонах растет урожай этого года? Так вот, к ним мы даже близко не должны подпускать баранов. Это закон. А те­ перь глянь на юг. Видишь, отара наша пасется, причин беспокоиться нет... Все в порядке. Но вот заметь ту, черноголовую, крупную... Она — вожак отары. Не овца, а черт... Не спускай с нее глаз ни на минуту, а то, куда она повернет, туда и все... — Понятно,—серьезно кивал Барга-Нима.—Дальше. — Дальше? Вот на тех болотистых местах, видишь, от озера к запа­ ду, пасти тоже нельзя. Ветврач говорит, там источник всех болезней... Теперь, ты должен знать время, когда поить овец. Хотя они сами это вре­ мя хорошо знают, без часов. Сами потянутся потихоньку к озеру или реке... — Ты смотри,—удивился Барга-Нима.—Неужели так сами и пой­ дут? Какие умные! — Какие там умные...—вздохнул Дармажап, даже не уловив иро­ нии в словах Барга-Нимы,—Это мы с тобой должны быть умные. Самое трудное впереди — искусственное осеменение... От того, как проведешь эту работу, зависит, хороший или плохой приплод будет. Слушай...— Дармажап небрежно как-то попросил.— Сейчас тут вдвоем делать нече­ го, я съезжу домой, в Ташир, давно не был... А утром, чуть свет, приеду. Ты к заходу солнца поворачивай отару к летнику, и все...—И, даже не услышав ответа, Дармажап быстро растреножил лошадь, ловко сел в седло и ускакал. Барга-Ни 1 йа остался один. «Это же надо так круто повернуть свою судьбу! Но хорошо как в степи! Нет, не стоит жалеть ни о чем... Тем более, что скоро уже надо ехать за сыном, ему ведь пошел седьмой месяц. На человека уже похож, однако, Баторка...» Барга-Нима лежал на теплой земле. Лучи солнца согревали его, уба­ юкивали, нежили. Мысли текли сладкие, тягучие, как мед. Прикрыл бла­ женно глаза чабан и незаметно заснул. И снился ему рослый, крепкий парень, похожий на него, который скакал по Юройской долине на легконогом жеребце. А потом то ли он, то ли сам Барга-Нима оказался вдруг за рулем молоковоза, почему-то